Я остался один посреди разбросанных камней. Дело принимает скверный оборот. А если старик отложит свое решение на потом?.. У меня оставалась еще одна возможность: махнуть рукой на Меньеля и обратиться к другому подрядчику. Но ведь обычно я всегда работал с Меньелем. Он не поймет». Нет, лучше всего продолжить разговор со старым Сен-Тьерри и вырвать у него окончательное согласие. Я обернулся к флигелю, еле удержавшись, чтобы не крикнуть: «Мы еще вернемся!». до того явственно почудилось мне, что губы лежащего в подвале скривились в презрительной усмешке. Неужели так сложно кого-нибудь туда привести? А почему «кого-нибудь»? Почему бы мне самому не «обнаружить» труп? Что мешает мне рискнуть? Я скажу, что после отъезда Меньеля и как раз потому, что сам он подвал осмотреть не захотел, я спустился туда. Что может быть естественней?.. Но, с другой стороны, два дня… каких-то два дня… Если хорошенько поразмыслить, я по-прежнему остаюсь хозяином положения. К тому же в одном Меньель совершенно прав: главное — начать. Если старику покажется, что расходы непомерно растут, — что ж, работы будут свернуты. Зато труп к тому времени уже обнаружат.
Уже более уверенным шагом я пошел прочь. Это не более чем задержка. Небо над Пюи-де-Дом начинает проясняться. За последние несколько дней я стал суевернее самого темного крестьянина. Во всем вокруг мне чудились предзнаменования. Кусочек голубого неба означал, что фортуна смилостивилась надо мной и старик уступит. Я подрулил к замку.
— Месье провел очень тяжелую ночь, — сообщил Фирмэн. — Утром приходил доктор…
— Мне назначено…
— Доктор велел, чтобы месье не беспокоили.
— Доложите обо мне госпоже де Сен-Тьерри.
— Хорошо, месье.
Нет уж, без окончательной договоренности я отсюда не уйду! Что они, смеяться надо мной вздумали? Я стою тут, посреди вестибюля, словно какой-нибудь коммивояжер с ненужным товаром, которого собираются выпроводить, тогда как все вокруг — и замок, и парк — без пяти минут мое! Хватит, я по горло сыт этой комедией!
— О, господин Шармон, — издалека воскликнула Марселина, — что же вы не проходите в гостиную?
И, когда мы оказались рядом, с неподдельной тревогой спросила:
— Что случилось?
— Мне нужно поговорить с твоим свекром.
Все разыгрывалось как в дешевом спектакле, с его репликами в сторону и фразами с авансцены. Уловив мое раздражение, Марселина попыталась меня успокоить:
— Я скажу ему, что ты пришел, но, уверяю тебя, он не в состоянии вести разговоры. В четыре утра у него был обморок. Мы всю ночь не смыкали глаз». Ты снова по поводу работ?
