Хочу с тобой | страница 33



— Ну и где твой Шубин? — говорю я, вновь взглянув на часы.

— Едет. Расскажи лучше, как твои дела? Обжился? — Родион начинает осматривать бумаги, что лежат на столе. Заглядывать в ящики. — Всё же десять лет прошло, многое поменялось.

Он прижимает платок к лицу и громко чихает.

— Будь здоров, расти большой.

Дверь открывается, заходит Раиса Германовна. Она отвечает за порядок и питание в доме столько лет, сколько я себя помню. Замечательная женщина, в детстве я ее любил. Но сейчас она в глаза мне старается не смотреть. Как, впрочем, и все местные.

— Там приехал кто-то, — говорит отвратительно уважительно. Можно подумать, не она меня веником гоняла по кухне лет пятнадцать назад. — Вы выйдете, или позвать?

— Пусть заходит, дорогу он знает, — распоряжается Родион.

Раиса Германовна кивает и исчезает в дверном проеме. Через минуту появляется высокий мужчина лет сорока. Рыжеволосый, с упрямыми светлыми глазами и тонкими губами. Не нравится мне сразу, в общем.

Шубин присаживается на стул и начинает долго и настойчиво лить воду.

— Таким образом, — заканчивает он, — я не вижу необходимости ждать эти пять месяцев. Заключим предварительный договор, дальше мы с Иваном Ильичом уже продумаем, как что делать. И начнем подготовительные работы. А вы можете быть свободны.

Родион потирает руки.

У Ивана Ильича лицо каменное, но осанка идеальная. Он снова как-то странно крякает, но кивает. Судя по всему, с корабля наш капитан не уйдет, будет тонуть вместе с ним. Блть.

— Предварительный договор купли-продажи составили? — спрашиваю я.

Шубин лезет в портфель, достает кипу бумаг, протягивает мне.

— Вы подумаете или сразу ответите? — улыбается он. — Деньги придут в течение пары часов.

— Дайте нам сутки, Алексей Игоревич, — говорит Родион. — Мы с братом должны тщательно изучить бумаги.

Мой язвительный смешок заставляет всех улыбнуться, а Родиона покраснеть. Пары секунд хватает для того, чтобы понять всё. Я поднимаю глаза на Шубина и говорю спокойно:

— Ага, понятно. Ждать причин нет. Наш ответ готов, и он будет: идите на х*й.

В кабинете воцаряется тишина. Ее прорезает только пение петухов и ржание лошадей где-то вдали. Родион громко чихает три раза подряд.

— Что? — переспрашивает Шубин.

— За двадцать миллионов бизнес не отдам. За сто двадцать — подумаю, решение будет через пять месяцев, после вступления в наследство. Тогда и продолжим разговор. А сейчас мне некогда, прошу прощения. Сбор урожая — пора горячая.