Бывает, конечно, что подрывники с взрывчаткой схалтурят — тротил все-таки денег стоит — и обваливают огромные куски стен и перекрытий, которые даже втроем не приподнять. Тогда сломщики, орудуя ломами и кувалдами, крошат бетон, выламывают струны арматуры: черный металл в цене. Дом в сто этажей исчезает за несколько месяцев — остаются лишь груды непригодного для переработки мусора на истоптанной, взрытой протекторами, окаменевшей земле. А через год-два смотришь — бурьяном в человеческий рост все заросло. Как и не было ничего.
В первый день на демонтажной площадке Лука, потерявший счет времени, с плавающими под веками темными кругами, сорвал маску и пробурчал, что заставлять людей вкалывать до седьмого пота там, где прекрасно справятся роботы-погрузчики, — попросту издевательство. Минуты три все хмуро молчали. А потом кто-то из старших сплюнул и сказал, что небоскреб можно сломать и голыми руками. Люди не сломе обходятся дешевле машин — нет нужды тратиться на техобслуживание и ремонт износившихся деталей: если каменщик заболел, на его место всегда найдется пять трудяг, готовых с утра до ночи таскать тачку за талон. А если кто-то считает, что это слишком грязная работенка, так никто силой не держит.
На самом деле зря поговорку придумали: мол, ломать — не строить. Хорошо построенное ломать тяжело. Да и не слишком-то весело. Но Лука старался не задумываться о всяких глупостях. А просто честно делать свое дело и не нарываться на сердитые окрики бригадира. На демонтажную площадку не каждого возьмут: нужны крепкие ноги, чтобы каждый день взбираться по сотням лестничных маршей, потому что лифты давно обесточены. И чтобы голова не кружилась от высоты. Лука перевидал немало парней, с виду крепких, а как поднимутся на тридцатый или чуть выше, глянут в проем — и ползут к стенке на четвереньках. Выше пятидесятого ветер всегда сильный. И это даже хорошо: пыль уносит. Но может и с ног свалить. Некоторые во время смены специально карманы камнями набивают, чтобы не сдуло. Хотя по периметру здания на каждом пятом этаже специальная сетка натянута, чтобы задержать случайно упавший крупный обломок или тачку. Или зазевавшегося рабочего. Если мимо просвистишь, останется бесформенная груда переломанных костей. Похоронят за счет магистрата.
Один из старших дунул в свисток, объявляя пятиминутный перерыв. Лука расправил затекшие от напряжения плечи, отошел в сторону от каменщиков, угрюмо перекидывающихся короткими фразами.
