Начальник училища подошел к курсанту. Ему хотелось курить, но возле парашютов не полагалось, и он вынул из кармана карамельку и стал ее сосать.
Он смотрел на Федорова, и ему нравилось, как тот все делает, — парень быстро и ловко собирал парашют сильными руками. Заметив, что рядом стоит генерал, он тут же поднялся. У него было приятное лицо, но в детстве он приболел оспой, и на лбу и на щеках с тех пор осталось несколько рябин; курчавая русая голова; а глаза голубые и ничем не разочарованные, спокойные и серьезные, хотя кто знает, какие черти прятались за этими голубыми кулисами, что они там делали и к чему подмывали. Вытянув руки по швам, Федоров ждал, когда генерал заговорит. Петров приказал ему держаться свободно. Курсант рукавом утер пот со лба.
— Кажется, вы работали на заводе? — произнес генерал.
— Так точно.
— Кем?
— Слесарь-лекальщик.
— Много ли занимались в аэроклубе?
— До училища — сто прыжков.
— Ну, так почему в прошлый раз скользили?
— Пробовал… Видите ли, товарищ генерал, — отвечал Федоров, — мне кажется, в боевых условиях нельзя не скользить. Надо обязательно, чтобы не расстреляли десант. А еще лучше — побольше затянуть прыжок. Представляете, если бы открыть парашют метров за сто от земли?.. Честное слово, я бы попробовал…
Он улыбнулся естественно и широко, но тут же постарался выглядеть серьезным.
— Значит, вы очень заботитесь о состоянии ВДВ? — спросил генерал.
Федоров промолчал.
— Или это просто хулиганство?
— Никак нет.
— Тогда попробуйте, — сказал Петров. — Побольше затяните прыжок.
— Вы шутите, товарищ генерал?
— Нет, я серьезно. Попробуйте затяните прыжок. Гауптвахту я вам больше не обещаю, а из училища отчислю.
Он оставил Федорова, а сам подумал: «Парень прав». Он тоже много размышлял о сохранении десанта в воздухе и предельную задержку в раскрытии парашюта всегда имел в виду. Он считал, что вообще напрасно не тренируют армейский десант для затяжных прыжков, а выбрасывают с фалом, когда фал цепляется за трос в самолете, открывает ранец, быстро появляется купол, и солдат висит как удобная мишень. Но если стоит приучать к затяжным прыжкам массовый десант, то специальным группам надо тренироваться для раскрытия парашюта низко над землей.
«Отличные мужчины, — подумал генерал, поглядывая на курсантов. — Крепкие, жилистые и красивые. Они не хуже тех, с которыми я воевал в десанте. Страшно вспомнить, какие мужчины погибали на войне, отцы такого же вот красивого потомства. Но эти должны уметь больше, лучше моих товарищей по фронту. Курсант Федоров прав. Ясное дело, мальчишество, горячая голова, но вот в чем загвоздка: толково рассуждает и, по совести сказать, ни к чему тут не придерешься».
