— Даже если бы такие девчонки и понимали гореанский, — сказал мужчина рядом со мной, привлекая мое внимание, — они вряд ли бы смогли понять то, что от них требуется. Готов поспорить, они еще не познали сотню поцелуев.
— Ну так, можно им это преподать, — усмехнулся я.
— Это точно, — засмеялся мой собеседник.
— Станьте в сторону, Джентльмены, если Вы конечно, Джентльмены, — послышался голос рядом, одного из людей работорговца.
Мы отстранились, и он, вывалил в грязную яму корзину, наполненную объедками, таких как корки хлеба и огрызки фруктов. Это был мусор, мусор — оставшийся от еды служащих работорговца.
Сначала девушки в яме разглядывали эти объедки с ужасом. Потом я увидел маленькую, закованную в цепь руку, которая потянулась к огрызку булки. Несчастная подняла его и затолкала в рот. Другая девушка тоже потянулась к огрызкам фруктов. Следующая, схватила пропитанный соусом кусок желтого хлеба Са-Тарна. А за ней, мгновение спустя, путаясь в своих цепях, остальные невольницы, извиваясь и визжа, бросились подобрать то небольшое количество объедков, вываленных туда свободным мужчиной, из грязи на дне ямы, при этом отнимая друг у друга, царапаясь и дерясь.
— Они — рабыни, — заявил мужчина рядом со мной, когда мы возвратились к ограждению.
— Да, — ответил я. — И их обучение уже началось.
— Я слышал, что есть еще лучший товар внутри пакгауза, — поделился со мной секретом мой товарищ. — Но его скрывают до продажи, а некоторые еще даже в своей варварской одежде, в которой они и были захвачены.
— Это будет интересно, — поддержал я его.
— Но и они, тоже, будут учиться выпрашивать еду, ползая на животе, — сказал мужчина ухмыляясь.
— Несомненно, — поддержал я. После чего я отвернулся от ограждения. Я был расстроен, что все мои попытки определить местонахождение торговца Гранта оказались тщетными. Утром, с ним или без него, я пойду в Прерии. Решение принято.
— Варварки! Варварки для продажи! — кричал зазывала, стоящий на круглой деревянной платформе, у открытых ворот большого, круглого павильона.
Внутри я видел нагую женщину, ее руки были связаны за спиной. Двое работорговцев тащили ее, вперед поддерживая за руки, с обеих сторон.
— Варварки для продажи! — продолжал рекламировать товар зазывала на платформе. Это был тучный, жирный мужчина, одетый в открытую, грязную рубашку сине-желтого шелка.
Его кожаные брюки были завязаны широким, трижды обернутым поясом. На поясе, висели массивные, украшенные бусами ножны, очевидно скрывавшие крепкий, кинжал с треугольным клинком. Он носил, также, обувь для верховой езды, с серебряными шпорами на пятках, служащими для понукания кайилы. В его руке был длинный, гибкий кавалерийский хлыст из черной кожи, приблизительно одного ярда в длину. Волосы зазывалы были собраны в хвост и стянуты лентой из сине-желтой ткани. Это были цвета касты работорговцев.
