— Если бы ты мог уделить мне несколько минут, мне хотелось бы обсудить кое-что.
— Разумеется, командир.
Он отложил инструменты в сторону и встретился со мной взглядом. Мне почему-то стало не по себе.
— Ырк, ты сегодня потерял одного из своих. Обстановка была такова, что я не имел возможности переговорить с тобой наедине. Притом что смерть эту можно объяснить, она все же в какой-то степени произошла из-за моего недосмотра. Чтобы прояснить все до конца, я хотел бы все-таки поговорить об этом с тобой. Расстроил ли этот инцидент тебя или твоих Техников? Надо ли нам вносить поправки в график?
— Нет, командир. Если не считать дополнительного времени на инструктаж нового Техника, о чем я вам уже говорил, никаких изменений вносить не надо.
— Меня больше беспокоят твои чувства, Ырк. Мне хотелось знать, нет ли у тебя претензий к Воинам за недостаточную защиту…
— Позвольте мне объяснить вам кое-что про нас, Техников, — перебил меня Ырк. — Возможно, так вы лучше поймете нас. Смерть значит для нас не больше, чем для Воина или Ученого. Несчастные случаи в мастерских — привычное явление, и полностью избежать их невозможно. Такова уж наша задача — найти практическое применение чужим технологиям, и решение этой задачи требует жертв, и немалых. Ну например, вам известно, что, испытывая флайеры, мы потеряли больше двухсот Техников?
— В первый раз слышу, — признался я.
— За пределами нашей касты это почти не известно. Поверьте мне, я вовсе не жалуюсь. Это наш долг, так же как ваш долг — сражаться с врагом. Я просто хочу сказать, что нам не впервой терять коллегу. Основное различие между нами и вами в том, что у нас никогда не было ничего похожего на фронтовое братство.
— На что?
— Фронтовое братство. Я хочу сказать, в отличие от Воинов наша работа редко ставит нас в такую зависимость от коллег, чтобы от них зависела наша жизнь. Насколько мне известно, Воины живут с ощущением долга друг перед другом.
— Последнего Воина, спасшего мне жизнь, звали Жжых. Я убил ее на дуэли сразу же по окончании операции.
— Ясно, — пробормотал он. Похоже, мое заявление изрядно потрясло его. — Возможно, я несколько ошибся в своих теориях и, следовательно, и в оценке Воинов вообще.
— Мы, Воины, отрицательно относимся к бессмысленной смерти, особенно если она вызвана неосторожностью или неумением.
— В этом вы мало отличаетесь от Техников. И — отвечая на твой вопрос — если Ыхм погибла по неосторожности, так только по собственной. Поэтому мы не испытываем особых эмоций по поводу ее смерти, равно как не обвиняем в этом Воинов.
