Некоторым пуристам вероятно может показаться странным тот факт, что я не могу представить себе советской научной фантастики без польского гения Станислава Лема. Его блестящая философская проза («Солярис», «Эдем»), трактат «Сумма технологии» и полные юмора дневники Иона Тихого оказывают большое влияние на творчество современников. Как никто другой, он сумел передать неуверенное продвижение ищущего человечества.
Георгий Гуревич — глава нашей научно-технической фантастики, он склонен предаваться размышлениям типа «Что, если…» человечество получит возможность регенерировать клетки? Оправдано ли прослушивание чужих мыслей? Гуревичу была присуждена одна из первых премий памяти Ефремова.
Разрешите мне закончить свой обзор списком самых популярных научно-фантастических произведений за 1987 год.
РОМАНЫ: Стругацкие «Сказка о тройке», «Гадкие лебеди», М. Булгаков «Дьяволиада», «Собачье сердце», А. Житинский «Потерянный дом, или Разговор с милордом», К. Булычев «Свод ведьм»[1].
РАССКАЗЫ: Рыбаков «Его оружие», «Зима» В. Шаламов.
ПЕРЕВОДНЫЕ РОМАНЫ: С. Лем «Футурологический конгресс», Виндам «Крусамеды»[2], Боб Шоу «Нулевой человек».
На первый взгляд может показаться, что советские любители фантастики сейчас зачитываются вещами, вышедшими уже давно, которые могут показаться западному читателю немодными. С другой стороны, претерпеваемый сейчас нашей литературой период развития обещает в будущем принести уникальные плоды.
(Редакционный комментарий к письму Игоря Толоконникова)
Здравствуйте, Игорь!
Ваши соображения, касающиеся прошлого выпуска журнала «Вижнз», вначале должны были войти в Вашу статью «Позвольте представить вам советскую научную фантастику», однако из соображений экономии журнальной площади мы поместили их в рубрике писем. Вы, Игорь, как обычно, предлагаете необычный взгляд на наши недавние публикации. Нам очень хотелось услышать критические замечания в свой адрес и от наших американских читателей. У кого-нибудь есть, что добавить?
Дорогая редакция «Вижнз»!
Разрешите мне порассуждать о воззрениях, которые излагает в предыдущем выпуске профессор Саган. Была очень подробно обрисована роль научной фантастики как фактора, уменьшающего боязнь нового и проводящего научные идеи в массовое сознание. Однако научная фантастика — литература, хотя и литература, имеющая свои особенности; именно в этом качестве она принадлежит к процессу самопознания человека. Прослеживая в себе различные влияния извне, мы начинаем понимать, что новые технологии и открытия сами по себе лишь делают наш мир менее прочным. В то время как традиционная литература отражает реальность, данную нам в ощущениях (вспомните панику, вызванную радиопостановкой по «Войне миров» Г. Уэллса в 1930-х годах: это был урок, со всей объективностью продемонстрировавший отсутствие альтернатив реальности), научная фантастика устанавливает хрупкое равновесие между реальным и нереальным, перебрасывает мосты между сущим и возможным.
