— Ты упомянула имя моей альфы, — повторил Асканио. — Соизволишь пояснить?
— Нет.
Его радужки вспыхнули красным.
— Ты знаешь конфиденциальную информацию о моей альфе. Я должен знать, откуда это тебе известно. Я провел с ней больше десятилетия, а тебя никогда не встречал.
— И что же ты сделаешь, если я не расскажу?
— Мне придется настоять. — Судя по его голосу, мне это не понравится.
В нашу первую встречу его осенила блестящая идея меня поцеловать. Я швырнула ему в лицо горсть аконита, повалила на пол и связала ему руки за спиной. А затем поинтересовалась у него, не потерял ли испорченный малыш буда свою бутылочку и плюшевого мишку.
— Давай я тебя просвещу, — сказала я. — Пятеро твоих перевертышей задержали меня вне владений Стаи, потребовали с меня плату за проезд по общественному мосту, а теперь еще и ты мне угрожаешь.
Его брови слегка нахмурились. Все вышеперечисленное было бы нарушением законов Стаи восемь лет назад.
— Я тебе еще не угрожал.
— Я чувствую угрозу и дрожу от страха.
— Не вижу даже намека на дрожь, — отрезал Асканио. — Все просто. Скажи мне, откуда ты знаешь день рождения Андреа Медрано и можешь идти.
— Ты меня не понял. У тебя нет никаких прав меня задерживать. — Подлить еще масла в огонь или отступить? Вот в чем вопрос.
— Ты кажешься подозрительной. Не уверен, что тебе стоит шататься по улицам без присмотра.
Асканио не потребовалось бы ничего, кроме полного подчинения, чтобы отпустить меня. Как только я сделаю шаг назад, он захочет узнать мое имя, причину, по которой я приехала в город, и, далее он увидит мое лицо, узнает мой адрес. Отступление будет стоить большего времени и потребует слишком много лжи.
— А ты смахиваешь на идиота, но почему-то тебе никто не мешает беспрепятственно шататься по улицам.
Один из буда у моста хихикнул и, спохватившись, зажал рот рукой.
Асканио поднял брови.
— Смахиваю на идиота?
— Одинокая человеческая женщина во время техноволны против шестерых оборотней. Только идиот не поймет, как подобный расклад будет выглядеть в глазах правоохранителей или вашей альфы. Это она обычно поощряет вас нападать на одиноких женщин поздно ночью?
Он сделал шаг вперед. Угроза исходила от него, как воздух от горячего асфальта.
— Раз уж я идиот, то я самым идиотским образом стащу тебя с твоей лошади, а затем затолкаю в один из наших домов в подвал поглубже, и подожду, пока ты решишь ответить на мои вопросы. Сможешь подать жалобу, если выберешься наружу.
— Ты мне угрожаешь? Это я так, для ясности.
