— Дорогая, съешь хоть что-нибудь, впереди тяжёлый разговор, — уговаривал Хардвиг.
И я подковырнула вилкой кусочек воздушного омлета, положила его в рот, с трудом проглотила. Не жуя. Всё, на этом мой подвиг на ниве этикета можно считать выполненным.
Я не помню, сколько сидела в ступоре, сжав руки на коленях. В голове царила звенящая пустота. Все мысли куда-то подевались, я чувствовала себя пустой оболочкой, которая никому не нужна: ни Филиппу, ни моему собственному разуму. Очень странное состояние. Если бы сейчас мне сказали, что надо встать и выпрыгнуть в окно, я бы так и сделала. Потому что нечем думать.
Спустя некоторое время я смогла оторвать взгляд от тарелки с несъеденным омлетом и перевести его на соседей. Напротив меня сидела пара очень странных людей: она в сильно декольтированном платье, того и гляди, грудь вывалится, её сосед, напротив, в рубашке с настолько пышным воротником, что в нём утопал подбородок, а грудь мало походила на мужскую. У обоих припудрены волосы, отчего казались сизыми, словно они преждевременно поседели, лица набелены так, что того и гляди пудра посыплется в тарелки. Манеры жеманны, а дух и вовсе малоприятный: такое чувство, что они вылили на себя по флакону духов, предварительно забыв помыться.
Я взглянула направо, налево, та же картина. Похоже, я вчера была непростительно рассеянна, глупое счастье застило мне разум, и я ничего, кроме Филиппа, не замечала.
Странно, ведь у того же короля ничего подобного не наблюдалось: ни пудры, ни нелепых воротников, да и сам он вёл себя спокойно, без лишнего пафоса. Было величие, но строгое, спокойное, без суеты и манерности. А ещё он разительно отличался манерой одеваться, и это касалось не только воротника. Сколько лет он сидит на престоле? Около двух, насколько я помню, по идее подданные должны уже подстроиться под его манеру одеваться…
Впрочем, какая мне разница? Судя по всему, я скоро отправлюсь домой. С позором. И всё, что мне останется в этой жизни, так это вспоминать его горячие поцелуи. Кто возьмёт в жёны девицу с подмоченной репутацией? Разве что какой-нибудь алчный тип, который клюнет на богатое приданое. Боже, только не этот, который мне приснился!
Кажется, ко мне вернулись эмоции. Жаль, потому что вместо пустоты в груди стало жечь. Невыносимо, невозможно усидеть на месте! Хочется вскочить и убежать, я даже неосознанно дёрнулась, но меня удержали послы, сидевшие по обе стороны.
— Спокойно, ваша светлость, продолжаем держать себя в руках, — прошипело справа.
