«Расовая наука» в те дни стала в Европе последним писком моды, и для ученых, занимавшихся Центральной Африкой, ключевой доктриной была так называемая хамитская гипотеза, выдвинутая в 1863 г. Джоном Хеннингом Спиком, англичанином, более всего прославившимся тем, что он «открыл» великое африканское озеро, которое окрестил Викторией, и определил его как исток реки Нил. Основная антропологическая теория Спика, сфабрикованная им от начала и до конца, состояла в том, что всю культуру и цивилизацию в Центральной Африке создали рослые, с точеными лицами люди, которых он считал европеоидным племенем эфиопского происхождения, потомками библейского царя Давида, а следовательно — расой, высшей по отношению к местным коренным негроидам.
Значительная часть написанного Спиком «Дневника открытия истока Нила» посвящена описаниям физического и морального уродства африканских «примитивных рас», в положении которых он усмотрел «поразительно сохранившееся доказательство Святого Писания». За основу своего труда Спик взял притчу из девятой главы Книги Бытия, которая повествует о том, как Ной, тогда всего лишь 600-летний, благополучно доведя свой ковчег по водам до твердой земли, напился до беспамятства и отключился в обнаженном виде в своем шатре. Очнувшись от забытья, Ной узнал, что его младший сын, Хам, увидев его наготу, насмехался над ним; а когда Хам рассказал своим братьям, Симу и Иафету, об этом зрелище, те, благочестиво отвернувшись, прикрыли старика одеждой. Ной в отместку проклял потомство Ханаана, сына Хама, словами «раб рабов будет он у братьев своих». Среди всех загадок Книги Бытия эта притча — одна из самых загадочных, и она послужила предметом множества озадачивающих интерпретаций — в частности, и той, что Хам был первым на свете чернокожим. ДЛЯ БЕЛЫХ ГОСПОД АМЕРИКАНСКОГО ЮГА СТРАННАЯ ИСТОРИЯ С ПРОКЛЯТИЕМ НОЯ БЫЛА ОПРАВДАНИЕМ РАБСТВА, А В ВООБРАЖЕНИИ СПИКА И ЕГО КОЛОНИАЛЬНЫХ СОВРЕМЕННИКОВ ОНА ЯКОБЫ РАССКАЗЫВАЛА ИСТОРИЮ АФРИКАНСКИХ НАРОДОВ. «Размышляя об этих сынах Ноя», он диву давался: «каковы они были тогда, такими, похоже, остались и поныне».
Спик начинает раздел своего дневника под названием «Фауна» словами: «Разбирая этот раздел естественной истории, вначале займемся человеком — истинным курчавым, толстоносым, толстогубым негром». Облик этого подвида поставил Спика перед загадкой похлеще самого Нила: «Удивительно, каким образом негры прожили столько веков без развития, в то время как все страны, окружающие Африку, настолько продвинулись в сравнении с нею; и, судя по прогрессивному состоянию мира, невольно приходишь к предположению, что африканец должен либо вскоре выйти из своей тьмы, либо подчиниться существу, превосходящему его». Спик полагал, что колониальное правительство — «наподобие нашего в Индии» — могло бы спасти «негра» от погибели, но в противном случае он видел «очень мало шансов» для этой человеческой породы: «Что делал отец его, то делает и он. Он заставляет трудиться свою жену, продает своих детей, порабощает все, до чего может дотянуться, и если не дерется за собственность других, то лишь ублажает себя пьянством, пением и плясками на манер бабуина, гоня прочь скучные заботы».
