Он был там, сидел с уке наклонив голову, но как только я вошел тут же ее бросил.
Я такой типа играй дальше, но скоро будет ужин, а он сказал что все равно закончил и сидел согнувшись над уке а я держался за дверную ручку и думал, почему теперь каждый раз как я что то говорю в этом доме, у меня такое чуство будто меня застали целующимся с кузиной.
— Не обязательно было врать маме, — сказал я.
Он выпрямился и оперся на руки.
— Знаю, — сказал он.
Ничего другого мы не придумали.
Потом был ужин, мы с ним просто слушали Кауи и маму, говорили только если о чем то спросят, но в основном мама спрашивала Ноа, причем вообще то много. Но ужин скоро закончился и мы все разошлись по своим делам — Кауи в свою комнату делать уроки, Ноа в гараж с уке, ко всяким чумовым штукам, которые он проделывал когда увлекался игрой, я сел за домашку по экономике но в конце концов смог написать лишь “Равновесная рыночная цена это мне пиздец” и сел на диван смотреть спорт, а все спали.
Я понимал то что голова моя отключиться еще нескоро, часов через несколько. Я пошел в нашу комнату, Ноа лежал в темноте придавленый сном, я чуствовал какой он тяжелый и весь ушел в дыхание. Взял из шкафа черно красные кроссовки как у Майкла Джордана в пятом матче финала 1997 года когда он играл больным, и майку типа той в которой Аллен Айверсон[64] играл выездные матчи за “Сиксерс”. Я оделся, взял мяч, чуствуя все места в которых пупырышки стерлись. Было темно как после полуночи. Зажал мяч подмышку, в ту же руку взял кроссовки, вышел в гостиную и увидел мамину сумку.
Холодильник ворчал и трясся, внутри его стучали кубики льда. Я сразу заметил где мамин кошелек, в переднем отделении, золото на застежке стерлось до серебра.
Налик в моей руке мне дали другие, незнакомые люди которым я продавал пакалоло в парке, но деньги то были мои, может, единственое что я чуствовал своим. Однако их и близко не хватит чтобы хоть что-то серьезно изменить для нашей семьи. Для этого нужно зарабатывать типа как хоуле, чтобы не осталось того чего я не мог бы купить для мамы и папы. Ноа может стать президентом, новым кахуной[65], известным врачом или кем угодно, я же могу стать только тем что сейчас держал в руке, этот баскетбольный мяч. Я убрал деньги в карман. Вышел на улицу и пошел в темноте по Калихи.
Так поздно парк был закрыт но это не значило ничего, щит по краям порос мхом и был весь в грязных разводах, потому что днем шел дождь и люди попадали мячом по щиту. Сетка была порвана в паре мест, обвисла и загнулась внутрь, в дыры.
