Curriculum vitae | страница 24



— Вот отсюда латышские батальоны поднимались в атаку, — Инга спрыгнула в еле заметную канавку, оставшуюся на месте окопов полного профиля, — а уже через четыреста шагов располагались немецкие позиции. И наши стрелки с одними винтовками, без артиллерийской поддержки шли на пулеметы. Первые цепи погибли почти полностью, повиснув на проволочных заграждениях. По их телам, как по мосткам, побежала следующая волна. Среди них был и мой прадед…

— Выжил? — коротко спросил Григорий.

— Да! — тряхнула головой Инга, — его ранило уже позже, во время немецкой контратаки. Пойдем, я покажу, где. Тут недалеко…

Григорий шёл, не торопясь, за юркой девчонкой, любовался ее легкой, спортивной фигурой. Бывшее поле боя за полвека превратилось в болотца и холмики, порядком заросшие лесом. Глаза примечали особенности ландшафта и привычно проводили рекогносцировку местности, уши слушали скрип стволов и посвисты ветра. Нос с удовольствием вдыхал пахнущий мхом и соснами воздух, а мозг удивлялся нахлынувшим незнакомым ощущениям, будто всё это уже видел и слышал. Невысокие взгорки с мохнатыми елями у подножия, серое предгрозовое небо над кронами… Он представил себе рогатки, надолбы и ряды колючей проволоки, щедро рассыпанные по лесным холмам… Получилось очень реалистично, но в зимнем антураже. Бои-то были рождественские… «Ну и воображение у меня! Видно, хорошо голову солнышком напекло!» — усмехнулся про себя Распутин, прибавляя шаг.

— Вот здесь это случилось, — Инга стояла на ровной и длинной гряде, явно искусственного происхождения. — Латышские стрелки прорвали оборону немцев, но дальше продвинуться не смогли. Вот оттуда, — она вытянулась на цыпочки, словно пытаясь вырасти выше сосен, — била немецкая артиллерия, а отсюда, — тоненький пальчик описал дугу между двумя холмами, — стреляли немецкие пулеметы…

Инга спрыгнула на мох, провела рукой по ковровой поверхности, подняла глаза на Григория и посерьезнела.

— Латышские стрелки целые сутки отбивали контратаки немцев, а помощь так и не пришла…. Тогда прадеда ранили, а оба его брата — погибли. Они отослали его, как самого младшего, за патронами, а сами так и остались лежать около пулемета…

— А почему тут не видно старых окопов?

— Болото! На ладонь вниз уже вода. Немцы построили вал, укрепили бревнами — получилась настоящая крепостная стена, кое-где еще видны её остатки…

— А почему не пришла помощь?

Инга посуровела.

— Сибирский корпус отказался идти в атаку. Какие-то политические требования… А на самом деле просто испугались! Трусы! — последние слова Инга сказала, стиснув зубы, почти прошипела. Григорий изумился тому, как преобразился её облик, сжались в узкую струнку пухлые губки, сузились до щёлочек зеленые глазищи, а все лицо стало угловатым и мраморно-белым.