Приходя домой из садика, меня одолевала грусть, я не мог есть то, что давала мне мама. Мне все слышались слова «Скажешь, что голодная — дома получишь».
Мама естественно замечала, что со мной что-то не так, но я всегда молчал и ничего не рассказывал, потому что мои детские годы еще не позволяли объяснить необъяснимое на тот момент для меня.
Каждый раз, собираясь в садик, я всегда старался набрать как можно больше сладостей. Как только Оленька приходила в садик, она сразу глазами искала меня, знала, что ждут ее сладости. И пока она занималась трапезой, я успевал пару раз подраться, ведь нас уже начали дразнить женихом и невестой.
Однажды, собираясь в садик, я увидел, что дома нет конфет, это меня так испугало. Я же понимал, что Оленька останется голодной, но на глаза попалась селедка. По пути в садик у меня вывалился хвост из-за пазухи, и мама это увидела. Сказать, что у мамы был шок, это не сказать ничего. Я стоял и весь громко рыдал, потому что понимал, что сегодня Оля останется голодной. Но моя мама была очень умной женщиной, и о чем-то догадывалась:
— Павлик, ну сейчас мы купим конфеток, печенье, и у тебя все будет.
Для меня это было словно спасение, потому что я уже представлял черные, ищущие меня глазки Оли, а у меня ничего нет.
На улице уже стало тепло, я уже знал, где примерно Оля жила, но мама меня далеко от дома не отпускала. Но все же, выбравши удобное время, я решился пройтись по той улице, где жила она. Идя вдоль улицы, на которой дома все располагались по одной стороне, я тщательно всматривался в каждого жителя, но дойдя до конца улицы, так ничего нужного не нашел. Когда возвращался обратно, то увидел Олину маму, шедшую мне навстречу с сумкой в руках; по цокоту можно было определить, что там находились бутылки. Вскоре она свернула и зашла в дом; так я понял, что там и находится Оля. Я решил поиграть возле этого дома, надеясь, что Оля увидит меня в окно и выйдет поиграть ко мне, но к большому сожалению этого не произошло. Но на следующий день я решил снова пойти туда и поиграть напротив Олиного дома. На этот раз ждать долго не пришлось, я услышал громкий крик: «Иди с глаз моих, не тошни». На очень старое крыльцо вышла Оленька в своем неизменном платье и со слезами на глазах; не увидев меня, она свернула за дом и скрылась. Поскольку забор вокруг дома был условный, мне без труда удалось последовать за Олей. Я решил потихоньку приблизиться к ней, зная наперед, что она после этого крика будет рада меня видеть. Но лучше бы я этого не делал. Когда я шел, тихонько оглядывая каждый закоулок, таким образом приблизился к сараю. В сарае я увидел Оленьку, сидящую ко мне спиной, она своими грязными ручками ковырялась в свинячьем ведре, где находился корм для свиней, выбирала вареный картофель и ела. Увидевши меня, она настолько обрадовалась, что даже забыла, что в ее руке находилась грязная картофелина.
