– Обижаешь, дорогой мой Пьер. Конечно, хранилась эта запись не в самых идеальных условиях, но ведь и лет пергаменту более шестисот!
Изучение и обсуждение раритетов, лежащих на подносе, продолжалось, и Лавернье все больше убеждался, что не напрасно предпринял это долгое путешествие. Конечно, купит он не все, это понятно. Да никаких денег не хватит, если покупать все, что притаскивают Бутросу его агенты со всех концов Черного континента! Кроме того, с колдовством Квазулу-Нгуни маг не желал связываться уже принципиально. Никакие деньги не стоят человеческой жизни и потерянной души, никакие.
После долгого изучения десяток заинтересовавших его предметов был отобран, и начался торг. Копт призывал в свидетели Единого и его братьев, клялся, что отдает раритеты почти даром, аккуратно рвал на себе волосы – в общем, делал все, что полагается делать хорошему продавцу, чтобы получить удовольствие самому и порадовать покупателя. Лавернье качал головой, выворачивал карманы, делал вид, будто уходит… Бутроса он любил и готов был подыграть давнему другу.
Все же, в конце концов, и это представление окончилось. Пьер достал два увесистых мешочка, которые положил на поднос. Продавец сложил выбранные артефакты на платок, завернул, с поклоном отдал новому владельцу, и шелковый сверток со всем его содержимым занял место в пространственном кармане.
– Ну, что же, а теперь самое время пообедать, – копт потер руки.
– Погоди минутку, – Лавернье достал из кармана сложенный вдвое лист бумаги. – Что ты об этом думаешь?
Если бы в лучшей гостиной дома Бутроса Шенуды присутствовала Лидия Хаскелл, она бы догадалась, что это – то самое письмо, которое маг вытащил в темном переулке из кармана бесчувственного незнакомца. Но Лидии, ясное дело, в этой комнате не было.
Хозяин развернул письмо и внимательно его прочел. Потом перевернул лист и минуту поразглядывал оборотную его сторону. С кряхтением поднялся с подушек, достал из ящика комода довольно крупный кусок тигрового глаза в оправе из сплетенной медной и серебряной проволоки, и долго водил по бумаге. Наконец, хмыкнул и посмотрел на Пьера.
– Ну, и, в чем вопрос? Павсаний действительно умер десять дней назад. Наличными в его доме не нашли ни обола, и деньги на похороны выделила община, так что я знаю все подробности. Никакой тайнописи в записке нету, магия отсутствует. Просто информация о смерти твоего давнего знакомого. Что тебя в этой бумажке так заинтересовало?
