Без переговоров. Без задержек. Без соплей и прочих нежностей.
На войне как на войне. А война в Средние века была такой, что преступления Второй мировой меркли. Вырезать всех жителей города, слегка увлекшись? Не вопрос. Опустошить и вырубить крестьян в целом регионе? Обращайтесь. Доброта и человеколюбие были. Но только по отношению к своим. К остальным – только если они для чего-то требовались.
И вот очередная укрепленная усадьба. Большая.
Слегка разбитый таран вновь пошел в дело.
Удар.
Удар.
Удар.
И тут ворота распахиваются, из-за чего бойцы не удерживают таран, и он, вырвавшись из рук, улетает вперед.
– СТОЙТЕ! – громко на койне крикнул кто-то.
Все замерли на несколько секунд.
И перед воинами, которых было на удивление много в этой усадьбе, вышел мужчина в дорогих одеждах.
– Остановитесь! – вновь произнес он. – Я хочу поговорить с вашим предводителем – Василием!
– А хочет ли с тобой говорить он? – воскликнул кто-то из греков.
– Я – Абуль-Аббас Ахмад аль-Мустаин Биллах – халиф правоверных.
– Так сдавайся, – хмуро произнес палатин. – И поговоришь с ним.
– Я готов выдать ему, где укрыл свою казну.
– А не боишься, что под пытками мы и без него это выведаем? – с усмешкой поинтересовался все тот же палатин.
– Не боюсь, – произнес халиф, и в его руке сверкнул небольшой кинжал. – Он с ядом. Один небольшой порез – и я умру быстрее, чем вы успеете начать пытки.
Повисла небольшая пауза. Халиф обвел взглядом присутствующих и уставился на Ярослава, не узнать которого в золоченом доспехе было невозможно. Наш же герой напряженно смотрел за спину халифа – на лучников. Откинь он забрало шлема и окажется прекрасной мишенью на такой дистанции. Не открывать же забрало – позор и трусость.
Здравый смысл подсказывал ему – нужно просто отдать приказ к атаке и просто зачистить помещение. Но гордость мешала. Да и как на него будут смотреть его люди, если он совершит такой поступок? Ведь путем нехитрых умозаключений многие поймут, что он струсил. Поэтому скрепя сердце он медленно вышел вперед и, откинув забрало, уставился в глаза халифу. Стараясь при этом не смотреть на лучников за его спиной.
– Я слушаю.
– Ты Василий сын Феофила, цезарь и соправитель Вардана Великого?
– Великого? – удивился Ярослав.
– Его правление принесло много пользы державе ромеев. Поэтому в провинциях уже в церквях прославляют его таким именем.
– Хорошая попытка. Но у меня нет зависти к дяде или его успехам. Каждый из нас возделывает свой сад. Говори, что ты хотел. Я спешу. Мне еще нужно остановить резню. Передавать Патриарху в дар город, набитый одними трупами, – признак дурного тона. А мои северные друзья явно увлеклись, судя по донесениям.
