Впереди показался молитвенный дом, и толпа сомкнулась позади мистрис Дэниелс и мистрис Харди, которые вместе держали веревку за спиной Алис, устроив из шествия целый спектакль. Множество деревенских уже топтались во дворе. Энрик и Форд бросились открывать двойные двери молитвенного дома, и мистрис Фаган ускорила шаги, чтобы первой войти внутрь.
Мистрис Майлс дернула за веревку, стараясь не отставать от мистрис Фаган, и Алис чуть не упала, удержавшись на ногах в самый последний момент. Колокольчики взорвались звоном в ушах.
Еще от входа Алис увидела, что старейшины уже сидят в дубовых креслах и смотрят на нее. Кресла в свое время выточил для них Отец, когда молитвенный дом только строился. За их спинами в огромном очаге ревело пламя. Но его тепло не достигало Алис. В нескольких футах от старейшин высилась деревянная клетка. Алис никогда ее раньше не видела. Клетка еще сохраняла запах сосны и опилок. Ее высота превышала размеры Алис примерно на фут в высоту и на три фута в ширину. По-видимому, именно это сооружение накануне ночью изготовил Отец по просьбе верховного старейшины.
Мистрис Фаган прошла к клетке и открыла дверцу:
– Сестры, передайте веревки Энрику. Форд, заведи ее внутрь.
Форд сильно толкнул Алис в спину. Девушка могла бы сопротивляться, но не видела смысла упираться со связанными руками и с железной уздой на голове. Еще один тычок, и она оказалась в клетке. Дверцу заперли на железный замок. Веревки, прикрепленные к узде спереди и сзади, теперь свободно болтались у ног пленницы.
Верховный старейшина кивнул Форду:
– А теперь пригласи благочестивых людей войти.
Алис услышала, как позади открылись двери; шарканье ног и гудение голосов усиливались, по мере того как скамьи заполнялись людьми. И снова у нее появилось ощущение, будто расстояние между ней и всеми остальными превратилось в пропасть, слишком широкую, чтобы через нее можно было докричаться до них. Колени у Алис подкосились, и она поняла, что падает, но с огромным усилием сумела удержаться на ногах. Она прислонилась к стенке клетки, и колокольчики опять разразились громким звоном. Сзади засвистели и завизжали.
Двери молитвенного дома закрылись, и в зале воцарился полумрак. Развешанные на вбитых в стену крюках светильники были зажжены, но воздух оставался холодным и сырым, несмотря на горящий огонь.
Верховный старейшина поднялся:
– Братья и сестры, сегодня мы собрались здесь по поводу разоблачения невероятного Зла, свившего гнездо среди нас. Зло это могущественное. Если его предоставить самому себе, оно распространится по общине и осквернит всех.
