На ее слова никто не отвечает, так что пока лучше молчать, чтобы не было повода снова дать ей какой-нибудь наркотик.
Мужчина отходит на некоторое расстояние и садится – она слышит, как что-то проминается под ним. В комнате царит полная тишина, хотя она слышит звуки, доносящиеся снаружи, – те самые, происхождения которых не могла понять, когда начала приходить в себя. Она полагала, они раздаются из леса. Но это не так. Нина пытается пока что особо к ним не прислушиваться. Ей нужно понять, что происходит, чтобы не делать ложных предположений и не строить иллюзии. Она не в той ситуации, когда можно позволить себе совершать ошибки.
Внезапно раздается еще один звук, неожиданно громкий.
Это звонок сотового телефона, простой и прозаический. Она узнает мелодию – одну из стандартных заводских установок, ставших частью фонового шума современной жизни.
Телефон звонит и звонит, а затем замолкает.
Вскоре она слышит, как скрипит сиденье: мужчина снова встает.
Ее тело напрягается. Она думает о том, не сказать ли еще что-нибудь, попытаться с ним договориться. Нет, не просить о пощаде. Пока.
Он подходит ближе. Слышно его дыхание.
– Открой рот.
Голос тих и спокоен. Возраст определить невозможно, но это точно мужчина.
У нее нет никакого желания открывать рот. Она сжимает губы, понимая, что это лишь попытка сопротивляться на фоне полного бессилия. Впрочем, не важно. Больше ей все равно ничего не остается.
– Открой.
Страх перед тем, что он может сделать, охватывает ее; но куда сильнее страх того, что случится, если она будет продолжать упираться. Если он хочет, чтобы ее рот открылся, он откроется. Для этого вполне хватит обычного молотка.
Она открывает рот.
Туда что-то вкладывают – нечто сухое и неприятное. Когда ей завязывают узел за головой, она понимает, что это кляп. Она судорожно сглатывает, осознав, что ее положение теперь оказывается намного хуже прежнего.
Десять минут спустя он уходит. Она слышит, как закрывается дверь. И звук этот снова кажется ей несколько странным.
Нина уже меньше злится на себя. Возможно, стоило притвориться, будто она все еще без сознания, но вполне вероятно, что он все равно принял бы меры предосторожности. Даже странно, что он не сделал этого раньше. Либо не ожидал, что действие снотворного прекратится столь быстро, либо ему уже прежде приходилось заниматься подобным и он знал, что человек без сознания может задохнуться, если у него что-то во рту.
Так или иначе, кляп мог оказаться во рту вовсе не по ее вине. Отлично. Очко в ее пользу. Что еще ей известно?
