Следом за Розой, пришёл на доклад гроссмейстер Валлис Орб, ничего нового я не услышал, лишь более подробный пересказ конца боя, но лишь с его стороны, а затем мы сидели и считали бюджет Ордена, где большая часть затрат была связана с новоприбывшими учениками, большая часть из которых была из уничтоженной Академии магии, а ещё малая часть была из диких магов из простых людей, вот именно этот вопрос был для меня сложным. Моя школа была практически уничтожена, да пусть учителя и сохранили свои жизни, но три ученика — это несерьёзно. Впрочем, мы сошлись на том, что он пока придержит их, вбивая в них навыки, всё-таки большинство из них были обычными простолюдинами и, хотя бы дисциплину им было необходимо привить. В общем, сейчас передо мной стоял вопрос переноса школы в более безопасное место. Пока ещё это стоило согласовать с Валерией, всё-таки не простая задача.
В общем мне никто не мешал почти до самого обеда, что позволило мне рассортировать большую часть свитков и даже немного передохнуть. Затем явился почтовый гонец, который взял целую охапку свитков, скреплённых моей личной печатью, доставив новые сведения из Империи.
Вот она страна без верховной власти, прекрасный пример того как все любят только себя и собственные интересы. Впрочем, пусть любят у меня здесь компромата на всю имперскую аристократию на полвека хватит. Не зря же я изучал тайный архив императорской семьи, архивы тайной стражи, а также влезал в головы самим аристократам, выявляя их круг общения, порой удивляясь тому насколько бывают специфичными вкусы.
Читая очередной доклад тайной стражи, причём спокойно расшифровывая его без каких-либо особых приспособлений, я от неожиданности дёрнулся, когда Оранэра подкравшись ко мне, закрыла ладонями глаза.
— Не спишь?
— Честно говоря, испугался. — Ответил я, отложив свиток и накрыл её ладони своими. — Что у тебя случилось?
— Просто захотела проверить тебя.
— Тебя испортили воспитанием, ты довольно мягкая и нежная, что открывается только в постели. Зато как все остальные этому удивляются до сих пор.
— Перестань, я не могу вести себя иначе, пока мы не наедине. — Тихо ответила младшая княжна и убрав руки, вздохнула и протиснувшись между креслом и столом, села мне на колени и тихо попросила. — Обними меня.
— Могла и не просить. — Тихо произнёс я, прижимая её к себе.
Долго нам посидеть в любом случае не дали, позвонил колокол, собирающий всех на обеденный перерыв, а из общей спальни нас окликнула Ноа, которая тоже собралась на обед, отложив дела.
