Тогда сын Герсевана, настоящий богатырь, видя, как издеваются над почетными сединами старика отца, вырвал из плетня здоровенный кол и пустил его изо всех сил в старшего стражника.
Тот, словно куль, свалился на землю. Другие стражники набросились на смельчака и мигом скрутили его.
С тоской смотрел он на своих односельчан.
Неужели никто не заступится за него?
Нет!
Все, даже его ближайшие друзья и соседи, делали вид, что это их нисколько не касается.
— Меня-то вы одолели, — сказал он тогда рассвирепевшим стражникам. — Убивайте меня, вешайте, но насилие вам все равно не поможет!..
Никто его не слушал.
Солнце еще не вышло из-за гор, а весь окот уже был согнан во двор школы.
Ревели быки, мычали коровы, ржали лошади, блеяли овцы, хрюкали свиньи.
Голодные, они жаловались своим хозяевам на все голоса.
Крестьяне собирались у ограды школы и потихоньку переговаривались между собой.
— Один ненасытный высасывает кровь из целого аула… многих аулов. Разве это справедливо? Разве можно это вытерпеть дальше? — спрашивали они друг друга.
— Пусть тогда бог упадет с небес, — говорили женщины. — Если бог не видит такое неправое дело, так что же он за бог…
Солнце поднялось уже высоко.
Пристав, старшина, чиновник и стражники вышли из школы и присели у забора на валунах.
Немного погодя к ним подошел и священник.
Все они ждали запоздавшего почему-то Леуана.
Уговорились, что он подъедет к девяти часам.
Уже съехались купцы из Душета и Ахалгори, а без князя нельзя было начинать распродажу скота недоимщиков.
Пристав о чем-то вполголоса беседовал со священником.
Перед ними стоял Лексо, сжав рукой эфес своей шашки. Он безуспешно пытался расслышать слова пристава и зорко смотрел на дорогу.
Только учитель опять встал в стороне и, опустив голову, как бы не желая видеть того, что происходило вокруг, о чем-то глубоко задумался.
— Едут! — воскликнул Лексо.
— Едут! Едут! Князь едет! Князь! — заговорили крестьяне.
Пристав приподнялся, прикрыл рукой глаза от солнца и тоже посмотрел вдаль на дорогу.
— Странно, очень странно. Почему это они едут только вдвоем? — сказал священнику пристав.
— Глядите, глядите — два коня без всадников! — слышалось вокруг.
Крестьяне продолжали пристально смотреть на дорогу.
Многие женщины заливались слезами.
Даже ребятишки и те перестали играть и пугливо смотрели на взрослых. Они не могли понять, что случилось, отчего так расстроены их отцы и матери, но чувствовали, что стряслась какая-то страшная беда.
