А там наверху, на летних пастбищах, из трех собак одна сдохла утром, вторая в полдень, третья вечером.
Остались мальчики-пастухи без собак.
Солнце начало садиться за горы, облака уже стирали его лучи с запада; небо стало темным, туманным.
Из двух ребят один спал на войлоке; другой готовил ужин. Потом он рассказывал:
— Пришло трое, головы закутаны в башлыки, связали нам обоим руки и ноги, спустили в канаву; погнали грабители баранту и не оставили дедушке ни овцы, ни ягненка.
Ударил Хосдзау кулаками по своей голове, зарыдал, стоя посреди двора.
— Солнце мое закатилось! — сказал он. — Горе смыло мой достаток.
Внуки искали баранту, родственники искали, стражники искали.
Близко искали и далеко искали. Большое стадо Хосдзау пропало, будто на сухую землю выплеснули воду.
Саугуди в тот день работал в поле. Когда он прослышал про новое несчастье, постигшее дом Хосдзау, он пошел к старику, выразил свое соболезнование, потом вынул из кармана двести рублей и сказал:
— Себе берег эти деньги, думал быка купить, но раз у вас такое горе, возьмите деньги в счет калыма, а я как-нибудь выкручусь.
Очень была тронута вся семья Хосдзау; и старые и молодые сказали в один голос:
— Саугуди человек почтительный, старательный, будет он нам хорошим родственником.
Прошло с год времени. Саугуди покрыл черепицей вторую половину своего дома. Забор каменный поставил.
— Пора, — сказал Саугуди и то, что ему еще из калыма осталось доплатить, заплатил копейка в копейку и свадьбу устроил такую, что о ней вспоминали долго-долго даже в соседних селах.
Дело было так.
За всю свою прежнюю жизнь Саугуди никогда ничего не украл.
Когда он стал красть у Хосдзау, то он так думал: «Заплачу Хосдзау калым его собственным добром, женюсь на Дзерассе и буду жить себе с женою честно».
Но тщетны все человеческие намерения. И, наверное, есть что-то такое в людском сердце, что мешает человеку, привыкшему к нечестному делу, вернуться на путь труда.
Понравилось Саугуди, что так быстро поправилось его хозяйство. В последний год он работой занимался только для отвода глаз, настоящим же занятием его была кража.
И вот смотрите, как получается: десять только дней пожил Саугуди с красавицей своей, любимой Дзерассой.
Его застрелили при попытке угнать чужих коней. Перед смертью он успел сказать стражнику:
— Бог судья тестю моему Хосдзау. Из-за него я отбился от честного труда.
На арбе везут мертвого Саугуди. За арбой идет много народу, но никто не горюет, не плачет над покойником.
