– Дуру из себя не строй! – с угрозой произнес Одьен. – Я все знаю. В больнице практически во всех помещениях установлены камеры наблюдения, и я могу просматривать записи с них, не выходя из кабинета.
– В туалетах камеры тоже установлены? – на всякий случай спросила я.
– Не смешно.
– Я серьезно, доктор Ригард.
– В душ и на унитаз можешь ходить без опаски.
– И на том «спасибо».
– Если остальные узнают, что ты сделала, тебя могут привлечь к ответственности.
Я сглотнула и продолжала молчать, потому как не могла понять, к какой ответственности меня можно привлечь за посещение хранилища личных вещей.
– Ты знаешь, что подкармливать их без официального разрешения запрещено, – продолжал Одьен. – Так какого черта ты играешь с огнем?
– Я никого не подкармливала.
– Я хранитель, – напомнил Одьен. – И из второго измерения прекрасно видел, что именно ты сделала!
– Подглядывать нехорошо, доктор Ригард.
– Законы ограждают нас от ошибок, которые мы можем совершить, – напомнил Одьен. – Тот, кто забывает об этом, обречен.
– Это моя жизнь, доктор Ригард, и я буду делать с ней все, что захочу.
– Почему ты всем врешь о своем происхождении? – начистоту спросил он.
– Потому что лучше быть живым послушником, чем мертвым райотом, – ответила я.
– Райотов давно никто не преследует.
– Не все такие дружелюбные с райотами, как вы, доктор Ригард.
– И какого это – жить в тени и играть роль того, кем ты не являешься?
– Сложно, – призналась я.
– Без посторонней помощи ты вряд ли бы справилась, а значит есть тот, кто помогает тебе так жить.
Я снова промолчала.
– Думаешь, можно долго играть в добродетель? Еще несколько раз станешь донором Потока, и изменения выльются в проблемы со здоровьем, – продолжал говорить Одьен. – Хранитель может тебя подкормить Потоком, но либо твой хранитель слишком далеко от тебя, либо его вообще нет.
Я отпила кофе и оставила реплику без ответа.
– Истощенные райоты крайне опасны. Я должен о тебе сообщить. Или, – он мельком на меня посмотрел, – я могу восстановить твои силы.
– Уже за одно подобное предложение вас могут арестовать и запереть, – я повернулась к нему лицом. – Я польщена тем, что вы настолько мне доверяете, но от вашего лестного предложения лучше откажусь. Мой Поток восстановится сам. Нужно только время.
– Ты заплатишь за это несколькими годами жизни. Но, скорее всего, просто найдешь какую-нибудь жертву, чтобы выдоить ее до последней капли. Давно ты живешь так, Алексис? Питаешься теми, кого передают для донорства на трансплантацию?
