Русская Атлантида. Невероятные биографии | страница 54

Накануне Первой мировой войны Прокудин-Горский продолжал исследования и добился новых успехов. Он запатентовал в Германии, Англии, Франции и Италии способ изготовления дешёвых цветных плёночных диапозитивов для кинематографии. В 1922 году получил английский патент на зеркально-призменную оптическую систему для цветоделения при одновременной фотосъёмке.

С началом войны Прокудин-Горский создавал фотохронику боевых действий, а потом занялся цензурой прибывающих из-за границы кинематографических лент и обучением экипажей самолётов аэрофотосъёмке.

После революции 1917 года Прокудин-Горский участвовал в создании Высшего института фотографии и фототехники (ВИФФ), который был официально учреждён декретом, уже после отъезда Прокудина-Горского за границу. Его последняя коллекция фотографий демонстрировалась в России 19 марта 1918 года в Зимнем дворце.

Переехав в 1922 году в Ниццу, Прокудин-Горский работал вместе с братьями Люмьер. Но чтобы как-то прокормиться в чужой стране эмигранту приходилось заниматься со своими сыновьями обычным фоторемеслом. Он собирался сделать новую серию фотографий художественных памятников Франции и её колоний, но этот проект не был осуществлен.

Скончался Сергей Михайлович Прокудин-Горский в Париже, спустя несколько недель после освобождения города от немецких войск союзниками. Похоронен на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.

Ирина Одоевцева родилась в Петербурге еще до революции, но большую часть своей жизни провела далеко от своего любимого города. В нашей стране имя этой популярной в среде русской эмиграции поэтессы и писательницы стало известно лишь с началом перестройки, когда были переизданы сборники ее очаровательных стихов и книги замечательных воспоминаний «На берегах Невы» и «На берегах Сены», которые и сделали ее знаменитой.

Александр Блок, когда писал эти строки, не подозревал, что будет еще хуже. Останутся только «ночь» и «улица», фонари разобьют, а аптеки закроют. «Зима 1919–1920 гг. Очень голодная, очень холодная, очень черная зима, — вспоминает Ирина Одоевцева в своей книге „На берегах Невы“. — Грабежи стали бытовым явлением. С наступлением сумерек грабили всюду».

Но в Петербурге тогда не только грабили. В подвалах ЧК по ночам до утра гремели выстрелы. Там расстреливали людей. Уничтожали «класс эксплуататоров». А заодно и поэтов, художников, писателей, профессоров Университета, офицеров, проливавших кровь за Россию в мировую войну. Но вот что самое удивительное: в это грозное и страшное время в Петербурге были люди, которые ходили… слушать стихи! «Я каждый день, — пишет Одоевцева, — совершенно одна возвращалась поздно вечером из Института живого слова одна. По совершенно безлюдным, темным — „хоть глаз выколи“ — страшным улицам».