И всё же нам каким-то образом удавалось уклоняться от всех молний, а вскоре мы поднялись выше грозовых туч. Здесь было так светло и ярко, что на несколько секунд я ослеп.
Идеально чистое голубое небо, прохлада и эта музыка… Она походила одновременно на грозный бой барабанов перед боем, и ласковое пение флейт. Я смутно помнил его. Сразу появилось столько воспоминаний…
— Майрон! — крик Лии привёл меня в чувство. — Не поддавайся музыке! Иначе я не смогу протащить тебя через барьер!
Я огляделся, и понял, что наш полёт и правда замедлился, словно я вдруг стал весить во много раз больше, чем раньше. Крылья валькирии напрягались из последних сил, но что-то будто бы не давало нам подняться выше.
Музыка вновь заиграла, и я понял, что слышу её прямо в своей голове. Нельзя… нельзя ей поддаваться. Я попытался защититься всеми видами магии, которые только знал, но, конечно же, толку от этого было немного.
Вот нас уже начало тянуть вниз. Лия что-то истошно кричала, но я не мог разобрать слов. Мне казалось, что меня коснулись чьи-то руки. Это было, как дуновение лёгкого ветерка, вот только он нёс с собой смерть.
Не глядя, я вывернул свободную руку под неестественным углом и ударил что было сил. Поток энергии хлынул из моей ладони, с шипением рассекая воздух.
Невидимые руки тут же отпрянули, музыка умолкла, а Лия, выругавшись, вновь начала набирать высоту.
— Чуть не попались! — крикнула она. — Но ещё рано расслабляться…
В этом я убедился совсем скоро, когда впереди показались врата, ведущие в Хранилище. Любая из валькирий могла открыть их и пройти. Но только, если она будет одна.
Сейчас же, вход нам преграждал Страж. Я лишь слышал о нём раньше, но никогда не видел. Все свидетельства описывали его по-разному. И теперь мне стало ясно, почему.
Сначала я увидел грозовое облако, которое единственное висело здесь, в этом царстве света. Оно заметило нас, и тут же раздался такой треск, что все раскаты грома меркли по сравнению с этим. Лия вскрикнула от ужаса, но не развернулась.
За громом последовали молнии. Они били в нас направленно, но валькирия каждый раз уклонялась в самый последний момент.
Последняя вспышка закончилась ещё более оглушительным треском, в котором мне отчётливо слышался гнев. Потом облако засветилось изнутри белым светом и разом сжалось до размеров тела человека.
Силуэт мужчины, состоящего из воздуха, разрядов и дождевых капель, напугал меня гораздо больше, чем огромное облако. Он медленно повернул к нам голову, и его глаза сверкнули. Вокруг нас начала быстро сгущаться темнота.
