Назначают фашистские генералы награду за поимку Доватора. 10 тысяч немецких марок получит ловкий.
Рыщут любители денег и славы. Ловят в мечтах Доватора. Исчезает как дым Доватор.
Повышают фашисты цену. 20 тысяч марок за поимку советского генерала. Рыщут любители денег и славы, хватают в мечтах Доватора.
Как гроза, как весенний гром, идёт по фашистским тылам Доватор.
Бросает фашистов в дрожь. Проснутся, ветра услышат свист. Кричат в испуге: — Доватор! Доватор!
Услышат удар копыт… бледнеют в панике: — Доватор! Доватор!
Снова повышают фашисты цену. 50 тысяч марок назначают они умелому. Лежат без хозяина эти деньги. Как сон, как миф — для врагов Доватор.
Едет верхом на коне Доватор. Легенда следом за ним идёт.
В упорных боях отстояли Москву солдаты. По фашистам теперь сами ударили.
Танковая бригада генерал-майора Катукова стремительно продвигалась вперёд. Догоняли танкисты врага.
И вдруг — остановка. Взорванный мост впереди перед танками.
Случилось это на пути к Волоколамску, в селе Ново-Петровском.
Приглушили танкисты моторы. На глазах уходят от них фашисты. Выстрелил кто-то по фашистской колонне из пушки, лишь снаряды пустил по ветру.
— Ауфидерзеен! Прощайте! — кричат фашисты.
— Бродом, — кто-то предложил, — бродом, товарищ генерал, через речку.
Посмотрел генерал Катуков — петляет река Маглуша. Круты берега у Маглуши. Не подняться на кручи танкам.
Задумался генерал.
Вдруг появилась у танков женщина. С нею мальчик.
— Лучше там, у нашего дома, товарищ командир, — обратилась она к Катукову. — Там речка уже. Подъём положе.
Двинулись танки вперёд за женщиной. Вот дом в лощине. Подъём от речки. Место здесь вправду лучше. И всё же… Смотрят танкисты. Смотрит генерал Катуков. Без моста не пройти тут танкам.
— Нужен мост, — говорят танкисты. — Брёвна нужны, мамаша.
— Есть брёвна, — ответила женщина.
Осмотрелись танкисты вокруг — где же брёвна?
— Да вот они, вот, — говорит женщина и показывает на свой дом.
— Так ведь дом! — вырвалось у танкистов.
Посмотрела женщина на дом, на воинов:
— Да что дом — деревяшки, полешки. То ли народ теряет. О доме ль сейчас печалиться. Правда, Петря? — обратилась женщина к мальчику. Затем снова к солдатам: — Разбирайте его, родимые.
Не решаются трогать танкисты дом. Стужа стоит на дворе. Зима набирает силы. Как же без дома в такую пору?
Поняла женщина.
— Да мы в землянке, уж как-нибудь. — И снова к мальчику: — Правда, Петя?
— Правда, маманя, — ответил Петя.
И всё же мнутся, стоят танкисты.
