Я вспомнил об этом, когда браконьер, в данном случае Кудреватых плечистый, с испитым, но приятным лицом, голубоглазый, властный, - пошел в атаку на рыбинспекгора, то есть на меня.
- Водная прокуратура... Это сейчас модно - охрана окружающей среды!..
О! Он никак не хотел себя считать нарушителем, по чьей вине в море ушли тонны нефтепродуктов из-за никуда не годной системы очистки и блокировки, которыми никто не хотел заниматься! Эта работа не приносила ни денег, ни славы, и за нее не давали ни Героев, ни грамот.
- ...Люди нацелены на большие свершения... - кричал браконьер.
И благодаря странной его логике, благодаря лицемерной демагогии многих десятилетий в этой конфликтной ситуации, я - рыбинспектор, поставленный представителем всего, что не может ни слова сказать за себя - плавающего, растущего, обитающего на дне бассейна, накрытого теперь масляной, уничтожающей все блевотиной сажкомбината, - выглядел в его, директорской, интерпретации как человек никчемный, живущий инструкциями, не видящий ничего вокруг, глубоко равнодушный к судьбе страны, поскольку сажа, которую выдавал на-гора Кудреватых, где-то там, в недоступных прокуратуре сферах, сложным образом оборачивалась в конвертируемую валюту и просыпалась на всю страну, и в первую очередь на Восточнокаспийск, обильными осенними золотыми дождями.
- О чем говорить, когда вы образовали мертвую зону! Уничтожили одним махом рыбное стадо! Вы понимаете, что вы сделали... - В запале я пренебрег важным правилом: не увеличивать нагрузку на человека, находящегося в раздраженном состоянии, а, наоборот, дружелюбно стремиться вывести из него - в таком случае больше вероятности, что поведение его не станет и вовсе агрессивным. - Я вынужден закрыть установку. Сегодня же вы получите от нас письменное предписание...
- Прокурор области отменит ваше указание! - заорал он.
- У него нет прав!
- Есть еще обком партии...
- Аонпричем?
- Обком, по-вашему, ни при чем? Вы выше обкома? - Еще раньше, до того как разговор наш перешел на крик, Кудреватых вернулся к столу, выдвинул ящик, что-то поискал в нем, не нашел, задвинул, вернулся назад. - Обком партии вам не указ?
- Мы выполняем указания Генерального прокурора...
- Вот и договорились! - продолжал орать на меня Кудреватых. Он вернулся к столу, пошарил в ящике - по-видимому, выключил диктофон. - Обком для тебя никто!
Я нарушил золотое правил о службы и уже пожинал плоды этой оплошности. Было бы куда дипломатичнее, если бы, перед тем как закрыть установку, я бы пришел к директору со словами извинения:
