Это и был шантаж, но мне пришлось пойти на него. Беда с этими двумя, в особенности с братцем, заключалась в том, что, приученные всей своей жизнью к безопасности, независимости и почтению, они постоянно забывали всякий страх, и время от времени приходилось о нем напоминать. Они напугались-таки, когда я подошел к сути дела. И причины для страха у них имелись, как я вынужден был бы признать, если бы взял на себя труд ознакомить их со всеми своими соображениями на тот день.
Конечно же, они сдались. Мы вместе прошли в дом, и Сара Барстоу позвонила Робертсонам, а ее брат – в клуб и Мануэлю Кимболлу. Решив, что у меня нет ни малейшего шанса вытянуть что-нибудь из слуг, в особенности если они подучены высоким худым дворецким, я откланялся, как только со звонками было покончено, прихватив в холле свою шляпу. Ларри Барстоу вышел со мной на боковую веранду – полагаю, дабы убедиться, что я не прокрадусь назад и не стану подслушивать под дверью. Стоило нам лишь подойти к ступенькам, как по подъездной аллее подкатила машина и остановилась перед нами. Из нее вышел человек, при виде которого рот мой растянулся до ушей, ибо то был не кто иной, как Х. Р. Корбетт, детектив из конторы Андерсона, который пытался проникнуть в дом Вульфа тем самым утром, когда я исполнял обязанности привратника. Я жизнерадостно помахал ему рукой и прошел мимо, однако он окликнул меня:
– Эй, ты!
Я остановился и обернулся. Ларри Барстоу наблюдал за нами с веранды. Я вежливо поинтересовался:
– Это вы ко мне обратились, сэр?
Корбетт двинулся в мою сторону, совершенно игнорируя мою уловку.
– Какого черта ты здесь делаешь?
Я скалился секунду-другую, а затем обратился к Ларри:
– Поскольку это ваш дом, мистер Барстоу, возможно, будет лучше, если вы объясните, какого черта я здесь делаю.
Выражение лица Ларри недвусмысленно свидетельствовало, что мне не стоит ожидать от него открытки к Рождеству, и все-таки я дождался бы ее скорее, нежели Корбетт. Он бросил детективу:
– Мистер Гудвин был здесь по приглашению моей сестры, для консультации. И, вероятно, появится у нас снова. Хотите это расследовать?
Корбетт хрюкнул и сверкнул на меня глазами:
– Может, ты не прочь прокатиться в Уайт-Плейнс?
– Отнюдь, – покачал я головой. – Городишко так себе. Такой сонный, что даже пари не с кем заключить. – Я двинулся дальше. – Счастливо, Корбетт. Не буду желать вам неудачи, потому что даже при удаче вы немногого добьетесь от могильной плиты.
