Кимболл уставился на него:
– Вот вы мне и объясните.
– Хорошо. Вы пришли потому, что озадачены. Не лучшее состояние для человека, которому, как вам, грозит смертельная опасность. Я не вижу на вашем лице ни тревоги, ни страха – одно лишь замешательство. И это поразительно, если принять в расчет, что́ сообщил вам мистер Гудвин. А он проинформировал вас, что четвертого июня, двенадцать дней назад, Питер Оливер Барстоу был убит по чистой случайности и эта случайность спасла вам жизнь. Вы восприняли его слова, мягко говоря, с недоверием. Почему?
– Потому что это чушь. – Кимболл начал проявлять нетерпение. – Ерунда.
– Ранее вы назвали это вздором. Почему же?
– Да потому, что это вздор и есть. Если полицейские, столкнувшись с чем-то, что выше их разумения, выдумывают байку, чтобы оправдаться, это нормально. Я придерживаюсь того взгляда, что каждый волен заниматься своим делом как хочет. Но пускай даже не мечтают, чтобы я вступил в это предприятие с ними на паях. Меня пусть оставят в покое. Я занятой человек. У меня есть дела поважнее. Вы ошибаетесь, мистер Вульф. Я приехал к вам не потому, что озадачен. И, уж конечно, не для того, чтобы позволить вам меня запугать. Я приехал потому, что полиция, несомненно, попытается втравить меня в историю, которая доставит мне кучу неприятностей и нежелательную известность. Ваш человек дал мне понять, что вы подскажете, как этого избежать. Если так – приступайте. Я заплачу́. Если – нет, скажите сразу. Я поищу советчика получше.
– Что ж. – Вульф откинулся в кресле, разглядывая лицо брокера из-под прикрытых век. Наконец он покачал головой. – Боюсь, избавить вас от неприятностей не в моих силах, мистер Кимболл. Однако при некоторой удаче я мог бы подсказать вам, как избежать смерти. Хотя и не наверняка.
– Никогда не надеялся избежать смерти.
– Оставьте ваши каламбуры. Естественно, я имею в виду насильственную смерть. Буду с вами честен, сэр. Если я не прощаюсь с вами и не отпускаю вас по делам, то вовсе не из убеждения, что вы хорохоритесь перед лицом смерти как последний дурак. Я далек от некоторых христианских побуждений, ибо полагаю, что человека нельзя спасать против его воли. Мною руководит своекорыстие. Миссис Барстоу предложила вознаграждение в пятьдесят тысяч долларов тому, кто изобличит убийцу ее мужа. И я намерен изобличить его. Для этого мне нужно всего лишь выяснить, кто пытался убить вас четвертого июня и, благоразумно выждав какое-то время, вернется к своему замыслу, если ему не помешать. Ваша помощь упростит ситуацию для нас обоих. Ну а коли вы откажетесь помочь, что ж… Весьма вероятно, что какая-нибудь оплошность убийцы или его невезение позволят мне после успешной второй попытки привлечь его к ответу за неудачную первую. Естественно, мне без разницы.
