Она прислушивалась к тишине
С тревогой — словно тучи первых бедствий
Растратили уже свои грома
И новые отряды тьмы зловещей
От горизонта двигались… Прижав
Одну ладонь к груди, как будто ей,
Богине, что-то причиняло боль
В том месте, где у смертных бьется сердце,
Другой рукою тронув за плечо
Сатурна и к виску его приблизив
Полураскрытые уста, она
Заговорила звучным, как орган,
Певучим голосом… Вот слабый отзвук
Тех слов (О, как ничтожна наша речь
В сравненье с древним языком богов!):
«Сатурн, очнись!.. Но для чего зову
Тебя очнуться, свергнутый владыка!
Могу ль утешить чем-нибудь? Ничем.
Увы, ты небом предан, и земля
Тебя, бессильного, не признает
Монархом; океан вечношумящий
Отпал от скиптра твоего; и мир
Лишился первозданного величья.
Твой гром, под власть чужую перейдя,
Грохочет, необузданный, в эфире,
Доселе ясном; молния твоя
Беснуется в неопытных руках,
Бичуя все вокруг и опаляя.
Мучительные, злые времена!
Мгновенья, бесконечные, как годы!
Так беспощадно давит эта боль,
Что не передохнуть и не забыться.
Так спи, Сатурн, без пробужденья спи!
Жестоко нарушать твою дремоту,
Она блаженней яви. Спи, Сатурн! —
Пока у ног твоих я плачу горько».
Как в летнюю магическую ночь
Под пристальным сиянием созвездий
Беззвучно грезит усыпленный лес,
И вдруг проходит одинокий шорох,
Как в море одинокая волна,—
И снова тишина, — так отзвучали
Ее слова. В слезях она застыла,
К земле припав своим широким лбом
И словно шелковистое руно
Рассыпав волосы у ног Сатурна.
Так минул месяц, совершив в ночи
Свои серебряные превращенья,
И целый месяц оставались оба
Недвижны, словно изваянья в нише:
Оцепенелый бог, к земле склоненный,
И скорбная сестра, — пока Сатурн
Не поднял от земли померкший взор
И, оглянувшись, не увидел гибель
Своей державы, весь угрюмый мрак
Долины той — и возле ног своих
Коленопреклоненную богиню.
И вот он начал говорить, с усильем
Ворочая застывшим языком,
И мелкою осиновою дрожью
Дрожала борода его: «О Тейя,
Супруга светлого Гипериона!
Дай мне взглянуть в твое лицо, чтоб в нем
Прочесть свою судьбу; скажи, сестра,
Ужель ты узнаешь Сатурна в этом
Бессильном образе? ужель ты слышишь
Сатурна голос? или этот лоб,
Изрезанный морщинами невзгод,
Лишенный драгоценной диадемы,—
Чело Сатурна? Кто исхитил силу
Из рук моих? Как вызрел этот бунт,
Когда, казалось, я железной хваткой
Держал Судьбу в могучем кулаке?
Но так случилось. Я разбит, раздавлен
И потерял божественное право
Влияния на ход светил ночных,
Увещевания ветров и волн,
Благословения людских посевов —
