– Но Илидор золотой, – сказала Хшссторга, наверное, в тысяча пятисотый раз за последние годы. – Это не просто другой цвет, дорогая.
Моран посмотрела на подругу скорбно, как эльфы или люди глядят на детей, не желающих признавать очевидных вещей.
– Золотых драконов не бывает, – проговорила она и принялась таскать в свою тарелочку маленькие посыпанные маком печенья.
И бисквиты – с плотной корочкой, притрушенные пудрой, а внутри – жёлтые, сладкие, воздушно-тающие. И длинные палочки из песочного теста, которые можно макать в мёд, и сам мёд, душистый, густой и солнечный. Есть своя прелесть в том, чтобы быть старейшей драконицей рода, даже если тебе приходится коротать сотни лет в эльфийском изыскарии.
Хшссторга следила за подготовкой к гастрономическому буйству снисходительно, цедила отвар и незаметно пыталась выковырять языком маковое зёрнышко, застрявшее между зубов.
– Ну да это неважно сейчас, – промолвила Моран, с удовольствием повела туда-сюда носом над чашкой и любовно оглядела разложенные на тарелке сладости. – Так что я пока кочергу положу на Илидора, лучше скажи мне вот что…
Дверь открылась, и Моран умолкла. Старухи обернулись, и на лицах обеих возникло одинаковое выражение недоумения и неприятного удивления. На пороге стоял мужчина, очень немолодой, статный и подтянутый, голову свою на длинной шее он нёс с изящным достоинством, как трофей или семейную реликвию. На голове красовалась густая грива седых волос, зачёсанных назад, и это придавало облику величественности. Глаза не то чёрные, не то чернильно-синие, из-за повисших на ними век кажется, будто мужчина смотрит выжидающе и скорбно. Длинный нос с горбинкой, видимо, вырос на лице только для того, чтобы собеседник ожидал в любой момент увидеть презрительное подёргивание чутких ноздрей.
Одет был мужчина в свободную синюю рубашку без ворота и штаны из чьей-то кожи. Он придерживал дверь так церемонно и весь был исполнен такой значимости, точно сюда вот-вот должны были войти владыки всех эльфских доменов, а следом – сам эльфский король.
– Оссналор? – голосом Хшссторги можно было охладить целое корыто с травяным отваром.
Старейший из снящих ужас драконов остановил на ней свой торжественный взгляд, неспешно набрал в грудь воздуха и соизволил разомкнуть уста, но готовые сорваться с них слова заглушило громкое сёрбанье. Дракон от неожиданности вздрогнул, а Моран продолжала оглушительно и со вкусом втягивать в себя травяной отвар.
