Рядом с парком школа. Туда ходят уже совсем взрослые ребята. По-настоящему взрослые. Между парком и школой ряд высоких деревьев. Там живут совы. Можно найти совиные окатыши под деревьями. Совы скатывают кости и шерсть маленьких зверьков, которых едят, мышей и таких малявок. Я знаю про окатыши из большой желтой книге о природе. Иногда мы видим, как взрослые ребята тусуются под деревьями и курят. Когда там эти ребята, мы окатыши не ищем.
С одной стороны парка лес. Иногда взрослые ребята туда ходят. Потому что они взрослые и могут ходить куда угодно. Парень и девушка часто прогуливаются, словно никуда не собираются, просто гуляют и вовсе не пойдут в лес. Никто этого не замечает, кроме меня и Сари. Мы вообще видим много всякого, чего другие не видят. Сари говорит, что она может пойти в лес, если захочет, и я если хочу, пока я с ней, тоже могу пойти. Но мы пока туда не ходили. Сари сказала, что мы пойдем в лес, когда придет время, но пока рано. Я вообще не уверен, что хочу туда, но, если Сари скажет мне идти с ней, я, конечно, пойду, потому что грубо бросить ее одну. Я стараюсь не быть грубым, я стараюсь быть джентльменом. Сейчас, когда мой отец ушел, мама сказала, что я мужчина в семье. Это значит быть джентльменом. Мой отец им был, хотя мама била его и обзывала.
Качели, горки и всякое другое на игровой площадке словно стояли в гигантской песочнице. Когда-то там был деревянный бордюр, который держал песок в форме квадрата, но дети все разломали и рассыпали песок по траве. Если вы посмотрите на площадку из космоса, это будет уже никакой не квадрат, а просто размытое пятно.
Когда мы не играем на площадке, не качаемся и не лазаем по столбам, мы лежим в траве, где нет песка и пялимся в небо. Если на нас кто-нибудь бы посмотрел, то он бы мог подумать, что мы смотрим на что похожи облака. Но в это мы только иногда играем. Сари говорит, что игра в облака, такая же старая, как человечество. Еще она говорит, что Земля старше людей, а космос старше, чем Земля. Для меня облака всегда выглядят, как аллигаторы, акулы, или лица стариков. Сари видит в облаках то, о чем я не знаю, и она дает им странные имена: Кали, медуза, галлюцигения. Сари говорит я обо всем этом узнаю во втором классе.
Но называть облака не наша любимая игра. Мы в нее играем, только когда облака двигаются медленно. Нам больше всего нравится, когда облака бегут быстро. Тогда мы притворяемся словно падаем в небо. Нам даже убеждать себя сильно не надо, когда ты лежишь, а облака плывут быстро так себя и чувствуешь, будто ты в небе.