. Об этом Годе нам известно очень мало
[599]. С учетом его происхождения возможно, что он был одним из 6000 готов (или потомком одного из них), которые около 500 года «сопровождали» сестру Теодериха Амалафриду
[600], выданную замуж за вандальского короля Тразамунда. По случаю этого брака, который должен был закрепить, после периода напряженности, обновленную атмосферу разрядки, готский король пожаловал сестре мыс Лилибея, вероятно, в качестве фадерфио (
faderfio)
[601][602], в соответствии с процедурами германского права.
В каком качестве Годе было поручено охранять (φυλακή) Сардинию с обязанностью присылать (ἀποφέρειν) налог, φόρος, нам неизвестно. Любопытно, что он вел себя не как простой «губернатор» вандальской провинции, но чеканил от своего имени монету, управляя автономно. Обнаруживается сходство[603] с уступкой Сицилии Одоакру, которое, однако, на мой взгляд, не позволяет установить единообразие средств и намерений в вандальской политике. В обоих случаях, это верно, речь идет об уступке территории за уплату налога. Однако различается положение участников, вступающих в отношения с вандальским королевством: Одоакр — все же rex, пусть даже на самом первом этапе своего (нелегитимного) правления; Года же — раб (δούλος) Гелимера, каким бы ни было придаваемое этому термину значение. Высказывалось предположение, что в данном контексте он должен пониматься не в традиционном смысле раба, слуги, но в более общем, как «подданный власти»[604], на основании другого отрывка Прокопия, в котором, определяя статус Гелимера при константинопольском дворе после победы Велизария, историк обозначает его именно как δούλος Юстиниана[605]. Различными были и роли, которые надлежало исполнять Годе и Одоакру: Года должен был защищать Сардинию и, весьма вероятно, собирать и отсылать фискальные доходы в Африку в качестве представителя организационной машины вандалов; Одоакр был иностранным королем, с которым заключался договор, который, каким бы образом его ни рассматривать, был договором международного права.
Нет данных о том, были ли эти соглашения расторгнуты со смертью Гейзериха, случившейся, как уже говорилось, в январе 477 года[606], в той мере, в которой личный характер взаимных обязательств был, как кажется, характеристикой, присущей некоторым дипломатическим отношениям вандалов. Будь это так — на чем настаивает определенное направление в толковании[607] — условия подписанного королем герулов и королем вандалов договора имели бы чрезвычайно короткую жизнь, с октября 476 до января 477 года, всего четыре месяца. Из папируса
