. Такая реконструкция основывается главным образом на отрывке Иоанна Антиохийского, согласно которому Гейзерих, получив известие об убийстве Аэция и Валентиниана, «подумал, что это удобный случай для нападения на Италию, как если бы срок договора истек со смертью контрагентов, и потому что тот, кто достиг императорского достоинства, не обладал силой, достойной уважения»
[24]. Отсюда разграбление Рима; отсюда принятие мер безопасности или, точнее, депортация в Африку августы Евдоксии и ее дочерей Евдокии и Плацидии, типично пиратский поступок, поддерживаемый реальной надеждой получить богатый выкуп (такая цель косвенно подтверждается тем фактом, что были депортированы как пленники также многие сенаторы и выдающиеся личности, тщательно отобранные
aut aetate aut arte)
[25][26]. Очевидно, что удержание императорской семьи в Африке получает совсем иной смысл, если принять гипотезу о намерении Гейзериха выступить в качестве
amicus et socius[27] Валентиниана III, «опекуна» его семьи, чьи последующие политические решения определялись бы верностью потомкам Феодосия
[28]. То, что это было лишь простой пропагандой, используемой в собственных интересах, имело, в сущности, очень малое значение. Стремление извлечь выгоду из ситуации, исполнить роль легитимиста, готового до конца защищать наследников Валентиниана III от узурпаторов или предполагаемых таковыми, придавало его стратегии, безусловно, гораздо более широкий масштаб.
В конце мая 455 года Гейзерих высадился в устье Тибра. Не удалось организовать хоть какое-то сопротивление[29]; охваченное ужасом и яростью римское население убило Петрония Максима и надругалось над его трупом[30]. Только через три дня вандалы овладели Городом и грабили его в течение двух недель. В условиях институционального вакуума, отсутствия власти и законных представителей правительства, которые могли бы каким-то образом выступить в качестве посредников, единственный ориентир, единственная защита были обеспечены религиозным авторитетом. Папе Льву удалось вырвать обещание избегать резни, поджогов и массовых убийств[31]. Рим, однако, в течение четырнадцати дней secura et libera scrutatione omnibus opibus suis vacuata est[32][33].
После vacatio, последовавшей за смертью Петрония Максима и длившейся несколько месяцев, поддержанное Теодерихом II собрание галло-римских сенаторов избрало Марка Мецилия Флавия Епархия Авита (455–456)[34], префекта Галлии, magister utriusque militiae
