У нее перехватило дыхание.
— Но вы… ты… не делаете ничего просто так.
— Почему же? — возразил он. — Что меня останавливает? Кого-то приходится убирать с дороги. Издержки правосудия. Такова жизнь. Такова наша работа. Мне надо защищать своих. Ты хочешь его смерти?
Трис ощутила растерянность. Сидни не играл словами и не шутил, и против воли на ее глазах опять показались слезы. Неужели она влюбилась в него? Она же едва его знала…
— А если я хочу чего-то другого?
Она не смотрела на него.
— Я слушаю.
— Заставь меня забыть об этом Джеффе, — глухо молвила она. — Пожалуйста.
Сидни ответил не сразу.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Поцелуй меня, — голос Трис дрожал от волнения. — Я хочу, чтобы ты меня поцеловал.
Прошла минута, три, пять, а Сидни так и не сдвинулся с места. Красная от стыда, Трис вскочила. Зачем она поддалась чувствам, наплевав на гордость? Она намеревалась выбежать из квартиры и никогда больше сюда не возвращаться, но ноги будто вросли в пол и не желали шевелиться. Достав платок, она принялась вытирать слезы. Про себя Трис взмолилась, чтобы оцепенение побыстрее прошло.
Под его ботинками заскрипели половицы. Девушку бросило в жар, платок выпал из ее пальцев. Сидни шагнул к ней. Меньше всего он напоминал робкого влюбленного. Его лицо выражало мрачную решимость.
Она попятилась, наткнулась на диван и опять села. Сидни неумолимо надвигался, а ей вдруг захотелось удрать. Когда он подошел вплотную, Трис уперлась взглядом ему в живот. Протянув руку, он осторожно приподнял ей подбородок, и их глаза встретились.
— С-Сид… Ты…
Он закрыл ей рот поцелуем.
Трис обвила руками его шею, притягивая ближе, а он и не думал отстраняться. В его ласках не было и намека на принуждение, он желал их близости не меньше, чем она. Пальцы Сидни больно впивались девушке в плечи, но она этого не замечала.
Он позволил стянуть с себя куртку и уложил Трис на диван, а сам навис над ней, стоя на четвереньках. Задрав футболку Сидни до подмышек, она водила ладонями по голой спине.
Он осыпал поцелуями ее лицо, шею, потом сгреб пальцами блузку и рванул так, что на ковер посыпались пуговицы. Вспыхнув, Трис скрестила перед собой руки. Она не могла похвастать ни таким изысканным бельем, как у Хетт, ни такой роскошной грудью. Сидни мягко отвел ее руки, схватил зубами бретельку бюстгальтера и проворно стянул с плеча. Когда он поцеловал Трис в обнажившееся место, она выгнула спину и застонала.
И тут Сидни опомнился.
