Райс почесал руку. Хетт не раз обращала внимание на его шрамы, однако не решалась ничего спрашивать, иначе пришлось бы отплатить услугой за услугу и рассказать что-то о себе. Таковым было негласное соглашение, и до сих пор готесса ревностно оберегала свои секреты. Любой вопрос о ее прошлом воспринимался Хетт как грубое вторжение в личное пространство и приравнивался к объявлению войны. Но и она постепенно привыкла к Райсу. Слишком долго они варились в одном котле.
— Что это?
— Не поверишь.
— Испытай меня.
Он сдерживался, чтобы не улыбаться. Поменьше мимики, посоветовал ему врач, если хочешь остаться красавчиком. В больнице каратель скучал, особенно досаждал постельный режим, и визиты Хетт вносили в его жизнь небывалое разнообразие.
— Ты знаешь правила, — произнес Райс.
— Хорошо.
Она закатала рукава.
— Ух ты, — сказал он. — Больно было, наверное.
— Не знаю… не помню. Теперь ты.
Он показал ей левую руку. Хетт заколебалась, и тогда Райс положил ее пальцы на свои шрамы, чтобы она ощутила, насколько они выпуклые. Какие-то скопления точек… Шрифт Брайля? Это никак не ассоциировалось у нее с Райсом. Хетт думала, что он такой же, как она… Конечно, в этом отношении у всех гулей было что-то общее, отличался лишь способ самоубийства.
— Ты ни за что не догадаешься.
— Шрифт для слепых? — озвучила свою гипотезу Хетт. — Ты был…
— Нет. Дай руку еще раз.
Райс направлял ее пальцы, и Хетт вновь ощупала цепочку рельефных символов у него на коже. У нее внезапно подогнулись колени, пришлось опуститься на кровать. Она как будто разделила с ним что-то очень интимное.
— Это… буквы?
— Да. Обычные буквы. И цифры. Но их не разглядишь, можно только почувствовать… Они у всех на виду, и тем не менее… Правда, обалдеть? Такое могло прийти в голову только законченному торчку. — Каратель выпустил ее руку. — Каким я и был.
Хетт разобрало любопытство:
— Откуда ты знаешь?
Он не торопился отвечать.
— Это останется между нами.
— Конечно, — заверила она. — Кому бы я стала это рассказывать?
Райс не страдал излишней подозрительностью, но Хетт перехватила взгляд, который он бросил на приоткрытую дверь. Она встала и закрыла ее: не на замок, палаты не запирались изнутри.
— Так лучше?
Он кивнул. Хетт вернулась на свою позицию и с заговорщицким видом приблизила к нему лицо.
— Эти буквы… и цифры… это адрес, — Райс взглянул на нее чистыми прозрачными глазами, — адрес места, где я когда-то жил.
