Она была юная, рыжая, дерзкая, очень стройная, «с челкой, — восхищался Сергей Соловьев, — сигаретой «Шипка» в зубах и с гениальной, дотоле мной в женщинах не виданной, внутренней свободой»[251].
В своих интервью-исповедях Васильева невольно каялась: «Может быть, в то время, когда все были по-советски закомплексованы, я и казалась свободной. На самом же деле, просто вела себя распущенно и расхлябанно… Была полна гордыни и самоуверенности… Считала себя жутко умной… В конце концов, я вдруг обнаружила, что у меня все рухнуло. Мало того, что сама оказалась в тупике, так еще и всех вокруг себя запутала…»[252] В конце концов, убедилась, что актерская профессия суть дьявольская. И пришла к Богу, покинув светский мир. Более двух десятилетий Екатерина Смиренная пребывает в Церкви, работая казначеем в московском храме Софии Премудрости Божией в Средних Садовниках.
Однако время от времени все же появляется на сцене и экране. Хотя и считает, что актерской профессии «просто нет, что она искусственно придумана, что это такой изыск дьявольский… Никогда я не была фанаткой этой профессии…»[253] А что делать, семье помогать-то надо! За съемочный день Екатерина Сергеевна просит тысячу долларов.
Васильева не скрывает, что ей всегда требовалась суперситуация, жить при высоком «градусе»: любить — так любить! И клянет себя в том, что, кроме боли, никому ничего не принесла — ни мужчинам, ни подругам… «Я меняла свою жизнь с невероятной скоростью, делала такие зигзаги сногсшибательные! Господи! Я не должна была дожить до этого времени! Сколько своих друзей схоронила, которые жили так же, как и я. В буквальном смысле схоронила. Они погибли. Кто спился, кто с собой покончил, кто что…[254] Она называла их имена: «Мои учителя — это мои друзья — верные, преданные, бескомпромиссные. Среди них есть такие люди, до нравственной высоты которых хотелось бы хоть чуть-чуть дотянуться. Динара Асанова, Владимир Высоцкий…»[255]
Блиставшая в столичных компаниях киношников-«шестидесятников» Вика (Виктория) Федорова также слыла девушкой своенравной. Ее постоянно окружали красавцы актеры и режиссеры — Борис Хмельницкий, Олег Янковский, Валентин Смирнит-ский, Андрей Кончаловский, сценарист Валентин Ежов… Последний, правда, отзывался о ней не так чтобы уж лестно: «Она не б…дь, она — пьяница. Она не по этому делу»[256].
Вместе с Викой, считали друзья, гулять было опасно. Ежов рассказывал, что она хорошая девочка была и умная, пока не выпьет 100 граммов. Потом следовал фужер коньяку, а следующий могла кому-нибудь в лицо выплеснуть.
