. Самому Высоцкому не очень нравилось то, что Людмила была выше него ростом. Золотухин слышал, как Володя иногда говорил ей: «Да не ходи ты рядом. Иди чуть-чуть сзади…»
[120]Ну а писатель-фантаст Борис Стругацкий в свойственной ему манере и вовсе называл Люсины глаза «марсианскими»…
Подруги Люси часто вспоминают, что в те годы ей часто предлагали роли в кино. Она столь же часто отказывалась, ссылаясь на семейные обстоятельства. В итоге о Людмиле Абрамовой как актрисе практически забыли. Правда, в 1965 году вгиковец Борис Ермолаев сочинил сценарий для телевидения, который, по мнению автора, был обречен на «мировую сногсшибательную славу». Участник сего теледейства Вениамин Смехов вспоминал, что «все это называлось «Комната», и весь текст поместился бы в спичечную коробку — двое любят, нет квартиры, но вот появилась, и друзья это отмечают… И вот Эдик (Арутюнян, бывший артист театра на Таганке и близкий приятель Высоцкого начального таганского периода. — Ю.С.) меж слов и меж умствований поет и даже называет Володю автором — «Где твои семнадцать лет?» и «Жил я с матерью и батей…», что-то еще…» По замыслу Ермолаева, Высоцкий играл в телеспектакле отрицательную роль — художника, а Люся — стюардессу, его возлюбленную, немножечко более положительную. Она не была в восторге от этой работы, в силу интеллигентности мягко замечая: «…не помню, чтобы мы получили много радостных впечатлений…»[121]
Последний раз Л.В. Абрамова мелькнула на киноэкране в 1969 году в совместном с немецкими кинематографистами фильме «Мне не забыть тебя, Юсте».
Как же, в конце концов, оценить отношения Людмилы Владимировны и Владимира Семеновича? В собственной-то семейной жизни порой непросто разобраться, а в чужой уж — и подавно.
Первое: на Водолеев ни в коем случае нельзя давить. Как считают толкователи знаков Зодиака, Водолеями правит Уран — планета независимости и изменений, что делает их жизнь похожей на смерч. Еще один признак — непредсказуемость, могучая устремленность вперед. Инструкции и строгие предписания не для них.
Люся, хотя и осознававшая масштаб таланта мужа, необычность, неординарность личности, тем не менее старалась сковать его стандартными рамками «приличной советской семьи». В чем-то ее устремления можно понять. Но у Высоцкого иной был нрав, иной характер, иное воспитание, иные взгляды, жизненные нормы. Спорить со всем этим было бессмысленно. И главное, Людмила Владимировна не хотела признавать, что переделать, перебороть его было невозможно. Все попытки были тщетны. Он просто был другой.
