Дуния воспользовалась случаем, когда компания разобрала напитки, и очень тихим, торжественным тоном произнесла:
– Это лучшее место из всех, что я в жизни посещала. Поздравляю, Алира, что сумела его сохранить. Каждый уголок, картина, вещь рассказывают о прошлом. Надеюсь, однажды ты расскажешь мне о себе. Ведь тебе так повезло жить в таком невероятном месте!
Повисла удивленная тишина. Алира была в шоке, что именно Дуния позавидовала ее образу жизни и восхваляла его. Но женщина говорила искренне, и хозяйка прониклась к ней теплотой.
– Когда захочешь, – ответила она, глядя на собеседницу в упор. Ее глаза, все еще ясно-голубые, теперь окружал веер морщинок. Жена Адриана состарилась быстрее других: потеря всех близких оставила на ней неизгладимый след. – Мы помним множество деревенских историй, верно, Аманда?
– Чем дальше, тем меньше я хочу их вспоминать, – призналась подруга. – Я там много лет не была. Я была совсем маленькой, когда уехала оттуда. Это меня не так сильно травмировало, но все же грустно смотреть на руины собственного дома.
– А мне нравится там бродить, – возразила Алира.
– Ты всегда отличалась от других, – заключил Адриан.
Эти пять слов, произнесенных равнодушным тоном, поставили Алиру в тупик. Он хотел сделать комплимент или унизить ее? Он сказал «отличалась»… Такой он ее помнил? Странной, из ряда вон? Это могло значить как «интересная», так и «чокнутая».
– В каком смысле? – спросила женщина, она улыбнулась и подняла бокал, скрывая смущение.
Адриан смотрел на нее так пристально, что неловкость только возросла.
– Смелая и сдержанная одновременно. Старомодная и современная. Замкнутая и открытая.
– Ну, хватит вам! – призвала Ирэн, чувствуя напряжение подруги. – Нет ничего хуже, когда компания среднего возраста вспоминает о том, какими они были раньше.
– Но ты сама только и делала, что травила байки из юности за столом! – расхохотался Сезар.
– Это не одно и то же. Я не шутила о важных вещах. А если мы начнем сожалеть о том, как мы тогда выглядели…
– Ты совершенно права, Ирэн. – Аманда пришла на помощь подруге. – С высоты нашего нынешнего возраста это было бы нечестно.
– Я был несправедлив, Алира, прости меня, – обратился Адриан к хозяйке с обворожительной улыбкой.
Алира вернула улыбку, принимая извинения. Ее удивила точность его формулировки и польстило внимание.
– Я верю, – произнес Сезар, – что тогда мы были проще, чем сейчас. Если кто-то отличался от остальных, нам было все равно. Сейчас, например, меня можно охарактеризовать как белого мужчину западного типа, капиталиста, мясоеда, консерватора и националиста, потому я люблю свою страну и служу в Гражданской гвардии. – Он скорчил рожу, и Адриан громко расхохотался.
