Зайтан-Бродяга. Тихий город | страница 31



— И чем же ты угощаешь? — Прошипел, в голове гудит, желудок урчит. Плохо мне, но и молчать нет резона. — Вчера был пустой, а сегодня в наваре? Объясни.

— Ты чего Бродяга? — Гунька таращится на меня, хлопает глазами. — Ты же сам посылал за Михалычем.

— Я? — Пришла и моя очередь удивляться. — Когда велел? Зачем?

— Как зачем? Обсудить детали. Завтра уходим.

— Не может быть. — Жалобно заскрипела кровать, я на неё уселся, грохнулся со всего маха. Похмелье выветрилось в одно мгновение. — Завтра?

— Ну, да. Михалыч сказал — веселитесь, отдыхайте, за всё уплачено.

— Уплачено? А как же долг? — Не знаю, почему меня именно это волнует больше, чем скорый поход на болото? Наверное, не до конца протрезвел.

— Это ты у него спроси. — Дружок хмыкнул. — Может, спутал чего? Михалыч, под самое утро заявился. Минька у стола шустрила. — Гунька призадумался, поскрёб небритую щеку. — Колбасу принесла.

— О чём мы с Михалычем говорили?

— Не мы, а ты. — Гунька прижал к себе Тому, смачно поцеловал её в губы и завалил на кровать.

— Гунька?! — Прикрикнул и толкнул его в плечо. — О чём вели разговор?

— Не помню. — Гунька тискает Тому, не до меня ему.

— А кто помнит?

— Я помню. — Пришла на выручку Любаня. — Вы с ним долго болтали. Про воду, еду говорили. А потом, ты пожаловался. Сказал — праздник в разгаре, а в карманах ветер гуляет.

— И что?

— Да ничего. — Брякнул Гунька. Тома вырвалась из крепких объятий. Дружок хлопнул её по мясистому заду, схватил за руку и усадил себе на колени. — Михалыч, Миньке патронов отсыпал. — Запустив ладонь Томе между ног вспомнил Гунька. — Пригоршню. Даже не сосчитал, отсыпал и ушёл.

— Если отсыпал, почему Воха на меня долг записал?

— Ты чего ко мне привязался? Откуда я знаю? Михалыч пришёл, Минька со стола прибиралась. А Воха. — Гунька чмокнул девицу в щеку. — Спать ушёл.

— Спать он ушёл. А меня ни свет, ни заря растолкал и про долг напомнил.

— Да ты чего Бродяга? Как записал, так и вычеркнет. Подумаешь, велика беда. Давай хороводить, когда ещё такой случай выпадет? Пей, гуляй, за всё уплачено. Редкая удача в наше время.

— Дурак ты Гунька. Какая же это удача?

— Ну вот, к нему как к брату, а он обзывается. Спасибо.

— Бродяга. — Окликнула Любаня, стреляет в меня глазками. Волосы чёрные как смоль, свисают до пояса. Губки алые, пухлые, как ягода малиница что растёт у реки. — А пойдём в баньку, что-то я продрогла. Тепла хочу.

— И ласки. — Прижимаясь к Гуньке, прошептала пышногрудая Тома. — Странные вы какие-то. — Тома поднялась и виляя задом пошла к столу. — Всю ночь кислую пили, разные истории рассказывали. Интересно конечно, но и совесть нужно иметь. Мы же женщины, нам любви хочется.