Молнии — станет с небес созерцать фессалийскую бойню?
Что ж он, Фолою громить, или Эту громить он огнями
450 Будет? Родопский ли лес неповинный и сосны Миманта
[602], —
Цезаря Кассию
[603] дав поразить? Ведь звезды Фиесту
Днем он явил и облек неожиданным сумраком Аргос:
Он ли Фессалии даст, отцам и братьям на гибель
День для таких же мечей? О смертных никто из всевышних
455 Больше не знает забот! Но все ж поражение это
Мы отомстим, насколько земля божествам отомщает:
Равных всевышним богов
[604] создадут гражданские войны;
Манов украсит наш Рим перунами, звездами, нимбом,
Будет он в храмах богов загробными клясться тенями.
460 В миг, когда рати бегом пронеслись чрез предел, отделявший
Их от последней судьбы, — на таком небольшом расстояньи
Каждый пытался узнать, в кого он копьем попадает,
Или того разглядеть, чья рука ему смертью грозила.
Тот, кто к злодейству готов, пред собою родителя видит
465 С незащищенным челом, и брата оружие рядом, —
Но не меняет поста; однако же сковано сердце
Оцепененьем глухим; в их жилах кровь леденеет,
Страх пробужден любовью к родным; и долго когорты
Копья сжимают в руках, давно их подняв для удара.
470 Пусть тебе боги пошлют не смерти всеобщую кару,
Но после смерти твоей дадут тебе чувство, о Крастин
[605], —
Ты, чья рука, метнувши копье, открыла сраженье,
Первую римскую кровь пролила в фессалийской равнине!
О, необузданный гнев! Когда Цезарь сдерживал копья,
475 Чья-то нашлась попроворней рука! И сразу же воздух
Воем рожков застонал, и сигналами дружными рога;
Трубы дерзнули запеть; и вот, поднимается в небо
Шум, долетевший тогда до самой вершины Олимпа,
Где не бывает уж туч, где гром никогда не грохочет.
480 Отзвуком крик разбудил долины гулкие Гема
И застонали в ответ в горах Пелиона пещеры:
Пинд задрожал, и вдали зазвучали скалы Пангея;
Эты утесы гудят; и даже бойцов устрашает
Собственной ярости вопль, землей отраженный повсюду.
485 Сыплется с разной мольбой великое множество копий.
Ранить желают одни, другие — вонзить наконечник
В землю, и рук не марать: но все изменяет случайность;
Всех, кого хочет, судьба своевольно в убийц превращает.
Только ничтожная часть от железа и копий летящих
490 Пала: один только меч насытить ненависть граждан
Может и в римскую грудь направляет меткую руку.
Войско Помпея, сомкнув боевые отряды плотнее,
Соединило ряды и, сдвинув щиты, их стеснило
Так, что с трудом поднимал свою руку с оружием воин
495 И недвижимо стоял, своих же мечей опасаясь.
Цезаря войско спешит и врывается натиском буйным
