Насладившись произведенным эффектом, Фаина остановилась у стола, положила перед Ивановым большой лист бумаги:
— Старшая сестра просила занести вам на подпись график.
С трудом оторвав взгляд от ног, доктор посмотрел Фаине в глаза. Ее глаза были немного насмешливые.
Иванов усмехнулся:
— А сама она время не нашла?.. Никогда не поверю! Это была твоя инициатива.
— Вы о чем? — принялась кокетничать Фаина.
— Я о графике дежурств…
— Конечно, моя, — издала короткий смешок медсестра. — А разве я поступаю неправильно? Разве не лучше подписывать графики из моих рук? Или вы хотите, Сан Саныч, чтоб вам приносила его эта корова?
Насмешка в ее глазах не обижала. Она была слишком естественная, характерная, привычная…
Фаина переступила с ноги на ногу. Глаза Иванова упали к ее бедрам: так сладко, так маняще шевельнулись стройные мышцы!.. От бедер Фаины веяло некой свежестью — хотя Фаина была уже не совсем молода. Трудно сказать, когда она перешагнула через «тридцать»…
— Ну, зачем же? — рука Иванова скользнула со стола и мягко легла Фаине на внутреннюю поверхность бедра.
Фаина этого, конечно, не заметила. Она склонилась над графиком:
— Вы против этого не возражаете? — у нее был спокойный грудной голос.
— Против чего? — Иванов слегка сжал и помассировал ей стройную мышцу, при этом с удовольствием смотрел, что делает его самостоятельная шаловливая рука.
— Против этого… — Фаина отчеркнула в графике ноготком две строчки.
Рука Иванова скользнула чуть выше, продолжая массаж. Иванов проследил движение ее пальчика. В первой строчке были указаны дни дежурств заведующего отделением, а в другой, отчеркнутой — дежурства медсестры Ф. П. Куртизановой. Числа совпадали.
— Не возражаю… — он улыбнулся, в его глазах появился возбужденный блеск. — Это была твоя идея?..
Фаина не отвечала. Она неподвижно стояла у стола и невидящим взором смотрела за окно, в темноту. Она вся ушла в ощущения…
Доктор сказал:
— Это хорошая идея!..
Глаза Фаины опять стали насмешливыми. Она переступила с ноги на ногу, и доктор Иванов едва не застонал от удовольствия.
Он сказал:
— Тут мне кое-что очень нравится у тебя…
Фаина Петровна улыбнулась, погрозила ему пальцем:
— Ах, Саша!.. — и отошла.
Иванов подписал график:
— Глаза б мои не видели ту корову!..
Фаина опять издала короткий смешок, подхватила со стола график и исчезла за дверью.
Александр Александрович пять минут приводил в порядок свои мысли, которые были как овцы, разбредшиеся по полю в отсутствие пастуха. Восстановив внутреннее спокойствие, доктор Иванов глубоко вздохнул, медленно выдохнул и подвинул к себе очередную историю болезни.
