– А мертвецов тебе не жалко?
– Я бы не назвал их мертвыми. Жизнь – это функциональность. Пока можешь приносить пользу, ты жив. – Глаза его затуманились. – Это высшая точка промышленной революции, новый поворот в истории человечества: предприятия, которым не нужны обычные люди, чтобы функционировать. Все смогут наслаждаться жизнью вместо тупого однообразного труда, сколько времени освободится у человечества! О, Джонни, ты увидишь, как это место загорится огнями!
– Адского пламени, судя по всему. Знаешь, Бен, я не удивлюсь, если лет через сто люди вроде тебя с идеями вроде твоих вызовут ужасную войну. И полмира друг друга поубивает во имя твоего проклятущего прогресса.
– Ой-ой, напугал. Рассуждаешь как старуха.
– А ты – как…
И тут мы оба замерли. Вдалеке послышались многочисленные шаги и голос Каллахана:
– Прекращение их жизни невозможно, что с экономической точки зрения весьма выгодно, так что…
Похоже, Каллахан ведет джентльменов сюда, чтобы продемонстрировать успехи Бена. Я понимал, отчего он не рвался сделать это в начале вечера: такое можно показывать, только когда гости для храбрости выпили.
Голос и шаги стремительно приближались. Бен в житейских вопросах соображал куда хуже моего, поэтому остался глупо стоять у стола, хлопая глазами, а я нырнул в узкий зазор между стеной и одним из устройств. Мое нынешнее тщедушное телосложение позволяло разместиться там, куда обычный человек не втиснулся бы. Бен панически глянул на меня, но тут дверь распахнулась, и он выдавил натянутую улыбку.
– А вот это, господа, удивительный ученый! Соратник и последователь великого Майкла Фарадея! – цветисто начал Каллахан. Безликие джентльмены выстроились поближе к двери, стараясь избегать взглядами тела на столе. – Фарадей уже шесть лет публикует замечательный научный дневник под названием «Экспериментальные исследования по электричеству». Я читаю каждый выпуск и давно понял, что будущее – за технологиями, открытыми этим человеком. Каждое его исследование отличается такой обстоятельностью, настолько согласуется с предыдущими результатами, что его никто из наших современников даже не критикует. Он истинный король экспериментаторов!
– И почему на вас работает не сам Фарадей? Слишком дорого стоит? – поинтересовался один из гостей.
Я вспомнил славное лицо Майкла Фарадея, и как он пекся обо мне, и как пытался вдолбить Бену уважение к мертвым, и мысленно содрогнулся. Знал бы он, для чего применяют его великие открытия.
