Каллахан молчал, и я с восторгом понял: он так впечатлен, что прямо-таки дара речи лишился.
– Число восставших не бесконечно, – прибавил я. – Это всего лишь усопшие за одни сутки, так что действуйте поскорее. Уверен, британцы будут рады от них избавиться. Пока.
– Точного числа никто не знает, многие скрывают своих домашних. Об этом много писали в газетах, – пробормотал Каллахан, внимательно глядя на меня. – Но, думаю, можно достать еще человек триста – четыреста.
– Велите своим работникам не обыскивать новоприбывших, это неуважительно. Фабрика-то вместит всех?
– Если понадобится, построим еще одну. Вы… очень ценный сотрудник. Мне нравится ход вашей мысли. – Каллахан отступил к двери, будто ему не терпелось остаться наедине со сладкими мечтами о будущем, но вдруг остановился. – Только одно условие нашего сотрудничества, – сказал он. – Не пытайтесь выяснить, что находится за стальной дверью. Я уже понял, вы очень предприимчивый юноша. Мы многого можем добиться вместе, и не стоит нам ссориться из-за вашего слишком длинного носа.
Это что, угроза? Похоже, что так.
– А можно хоть спросить, что вообще производит этот завод?
– Если я не отвечу, вы аннулируете нашу сделку?
– Нет, – поколебавшись, ответил я.
– Тогда не спрашивайте, Джон.
Он ушел, а я понял, что не называл свое имя. Тогда откуда он знает? Во что я ввязался? Чтобы не думать об этом, я оглянулся на Кирана. Тот смотрел настороженно и печально, и я фыркнул.
– Ты что, не понял? Если он соберет здесь других восставших, среди них может оказаться ливерпульская блондинка. Тогда я загляну ей в глаза и…
Лицо у Кирана просветлело. Надо же, до него только сейчас дошел мой план!
– Ты гений, – искренне сказал он.
– Спасибо, я знаю. Он думал, что обдурит меня, но я – Джон Гленгалл, со мной этот номер не пройдет. А с тобой я поделюсь вот этим, когда выйдем, – сказал я, помахав в воздухе чеком.
Киран криво улыбнулся.
– Мне это не нужно. Деньги переоценивают.
– Такое имеют право говорить только те, у кого они есть! – воскликнул я.
И погрузился в мир машин и денег.
Весь следующий день фабрика работала как никогда прежде. Работники крутили ручки с удвоенной скоростью, а сам я от этой чести уклонился и весь день сидел в углу, мысленно подталкивая всех работать слаженно и быстро. Ух, каким злобным взглядом смотрел на меня Сэм! На работу он вышел как ни в чем не бывало: видимо, Каллахан и ему славно заплатил.
Управление всеми требовало сосредоточенности – не так-то просто оказалось долго удерживать свои мысли в их головах, но я хотел произвести впечатление, чтобы Каллахан раздобыл остальных. И тот не подвел – вечером поступила целая толпа новых работников.
