(1)
Когда Преподобный прошел мимо Монтклера, толстяк, как обычно, спал. Стол украшали четыре грязные тарелки и нищенские объедки умятого цыпленка.
Преподобный вышел на улицу — и в тот же миг, как по уговору, разверзся ад.
Вдоль по улице несся Дэвид. Увидев Преподобного, он завопил:
— Спасите, Преподобный! Спасите!
Позади, на приличном расстоянии, взору Преподобного предстал Джо Боб Райн. Он шустро ковылял вдогонку за Дэвидом.
Дэвид влетел в руки Преподобного.
— Ух ты! Вы с отцом подрались?
Перекошенное от страха лицо мальчика было залито слезами.
— Он убьет меня, Преподобный! Обратит в такого же, как они. Ради милости Господа, помогите!
Преподобный был бы рад начистить Джо Бобу Райну рыло. Здоровенный задира ему не нравился. Однако влезать в личные отношения, которые его не касались, не хотелось, а насилие в эти ночные часы (или ранние утренние — как посмотреть) не отвечало его понятиям о декоруме.
Тем не менее бить мальчика он не позволит.
— А если с ним поговорить? — предложил Преподобный.
— Нет-нет, — сказал Дэвид, оглядываясь. — Он мертвый.
— Что? Так вот же он, парень. — Преподобный указал на Райна, который переваливался, будто стреноженный короткой веревкой.
— Мертвый, говорю вам!
Всматриваясь по мере того, как он приближался, Преподобный убедился, что лицо и шея Райна залиты кровью. С виду он сильно пострадал. Да что там, из лица и груди было вырвано несколько кусков. Может, Дэвид отбивался — скажем, топором. А теперь раненый (но явно не убитый) Райн жаждал мести. — Гляди! — закричал Дэвид.
Преподобный обернулся. Из переулка, что вел к дому Дока и Эбби, стала вытягиваться толпа.
