Преподобный заметил гримасу отвращения на лице Мэтта, но тот промолчал.
— Ладно, — продолжал пожилой, — это не индейцы, и уж точно не грабители. Сумки, говоришь, не тронуты?
— Говенные грабители, — кивнул Мэтт. — И утонченного воспитания. Сняли народ с дилижанса, куда-то запрятали, а сами не поленились подогнать дилижанс, поставить тормоз и бросить посреди чертовой улицы. Странно, что ленивые сучьи дети не удосужились покормить лошадей.
На время беседа прервалась, и Преподобный решил не упускать шанс. Он поднялся и шагнул к их столу.
— Прошу прощения, — обратился он к шерифу. — Мне бы с вами перемолвиться.
— Так говорите. Это Калеб Лонг. Временами мой заместитель.
Преподобный кивнул Калебу, который разглядывал его, не скрывая усмешки.
Обернувшись к шерифу, он продолжил:
— Шериф, я слуга Господа. Путешествую из города в город, несу Его слово.
— И наполняю тарелку для пожертвований, — добавил Калеб.
Преподобный посмотрел на Калеба. Принимая во внимание, что он долгое время именно так и поступал, причин гневаться не было.
— Да, признаю. Я слуга Господа, но, как и вы, должен есть. И, кроме проповеди, я несу еще кое-что — слово Господа нашего и вечное спасение.
— А сейчас намерены предложить мне тарелку? Не стоит утруждаться, Преподобный. Я готов купить лишь то, что можно потрогать.
— Вероятно, я склонен к излишнему усердию, когда речь заходит о промысле Божьем, — сказал Преподобный.
— Так кто ее завел? — сказал Калеб.
— Прошу простить, Преподобный, — сказал Мэтт, — но могли бы мы разгрести навоз и перейти к сути? Чем могу быть полезен?
— Я хотел бы арендовать палатку и, с вашего позволения, провести ночь в молитве, пении псалмов и возврате заблудших душ к Иисусу. — Он покосился на Калеба. — И сборе пожертвований.
— Я не против, — сказал Мэтт. — Но проповедник у нас уже есть. Не думаю, что он будет в восторге от появления пришлого толкователя. И, как мне помнится, он единственный в этих краях, у кого есть нужная вам палатка. В прошлом он тоже странствовал.
— Как надлежит, — сказал Преподобный.
— Ступайте по улице, — махнул в южную сторону Мэтт, — пока не дойдете до церкви. При ней живет преподобный Кэлхаун. Скажете, я не возражаю, при условии, что он согласен.
— Благодарю, — сказал Преподобный.
Калеб встал и бросил на стол деньги за еду. Подняв ногу, он натужился и громко пёрнул.
На миг в кафе стало тихо. Все посетители уставились на него.
Громко, чтобы все могли слышать, Калеб произнес:
