Товарищи офицеры | страница 17
Как бы в подтверждение важных слов Борюка, со двора донесся шум круто затормозившей машины. Через минуту в коридоре громко хлопнула входная дверь.
— Вот он, появился наш термоядерный комбат! — тихо сказал Артанян. — Тэлега застрял…
Климов опять улыбнулся. Майор Бархатов — солидный и деловитый — шел к офицерам, сжимая под мышкой черную кожаную папку. Все смотрели на комбата и на его папку. Никто не ожидал добра от этой папки…
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Новенькую кожаную папку майора Бархатова взводные, с легкой руки Артаняна, окрестили «атомной». Папка символизировала перестройку штабной работы соответственно требованиям века.
В батальоне ожидали каких-то перемен, а пока, отвечая Климову, капитан Ермаков говорил с кисловатой улыбкой:
— И паровоз когда-то считали чудом, и даже тарантас в свое время был новшеством…
Климов окончил военное училище с дипломом техника радиолинейной аппаратуры, а теперь ему пришлось принять обыкновенный «проволочный» взвод. Железная гора телефонных катушек, едва вместившихся в ротную кладовую, поразила его так, словно он увидел ожившего мамонта.
— Не огорчайтесь! — заверил Климова капитан. — Эти железные старушки еще тянут свое во всех армиях… Когда станете полковником, будете вспоминать о них, как старые конники вспоминают о кавалерийской лошади…
Климов знал: старое оружие можно сдать в музей, но осквернять пренебрежением нельзя. Тем более, что новую технику в Болотинске ожидали не скоро.
— Главное — это люди, — сказал капитан весело. — Запомните, Климов. В первую очередь вы техник человеческих душ. Почти как писатель, а может быть, и больше. Не каждый романист пойдет на смерть, плечом к плечу со своими героями. А взводный со своими солдатами пойдет — и с «положительными» и с «отрицательными».
С усердием новичка Климов втягивался в службу. Он успел запомнить лица своих солдат, и ему казалось, что он узнал их души. Он заучил по списку их имена и фамилии — и думал уже, что знает одинаково их прошлое и будущее. О настоящем он не беспокоился. Когда на занятиях в поле он бежал по лыжне впереди своего взвода или на строевом плацу следил, как маршируют его солдаты, ему казалось, что каждый из этих ребят испытывает такую же радость, такое же удовольствие, как и он сам…
После обеда солдаты спали. И сонные они не были похожи друг на друга, ибо во сне нельзя равняться на правофлангового и нельзя видеть одинаковых, предусмотренных снов. Если кто-нибудь спал, вытянув руки «по швам», так это по собственному желанию, а не по приказу.
