— Давай! Беги! — закричала я на него и ножом отрезала лоскут ткани с рубашки. — Беги!
Я скомкала ткань и бросила в эту тварь, отчего она, учуяв отвратительный смрад, понеслась прочь. Лишь когда веревка натянулась и тренькнула, "единорог" остановился и отчаянно заржал, пытаясь вырваться и вытягивая из трясины Варса.
— Получается! — крикнул Снорри. — Получается, Майя!
— Тяни, форр фан да! — крикнула я в ответ.
Снорри снова схватил брата за руки и стал вытягивать. К этому моменту Варс провалился вниз уже по пояс, но благодаря твари наконец-таки стал подниматься над землей. Еще через десять секунд Снорри, взревев, подобно медведю, наконец вытянул брата из трясины, а я тут же стала быстро перерезать веревку ножом, чтобы существо не унесло Варса прочь, к озерам.
— Ха-ха! — воскликнул Варс. — Сначала брата, а теперь меня спасаешь?!
— Заткнись и иди! — завопила я. — Быстрее! Уходим!
Ливень постепенно начал сходить на нет, а мы наконец-таки продолжили свой путь. Идти вперед становилось все труднее и труднее, ноги болели и едва сгибались, а дыхание сбилось от напряжения. Но вскоре я почувствовала, будто бы идти стало значительно легче, почва под ногами становилась тверже, и когда в очередной раз сверкнула молния, я увидела, как впереди нас возвышается пологий холм с одиноко покоящимся на нем менгиром.
— Вперед! Мы почти дошли! — крикнула я, не оборачиваясь.
Последние капли дождя падали на пропитанную нефтью землю, когда мы, вымокшие до нитки, замерзшие и уставшие наконец-таки упали на размытую, грязную землю холма. Я лишь прислонилась спиной к холодному камню, тяжело дыша и крепко сжимая в руках копье. Неизвестно, будет ли "единорог" следовать за нами сюда, но расслабляться еще рано.
— Всем быть наготове. И тихо, ни звука, — скомандовала я, пытаясь успокоить дыхание.
Где-то вдалеке слышался еще шум дождя, но и тот быстро затихал. Вскоре мы остались одни, в кромешной темноте и звенящей тишине. Все было спокойно.
— Форр фан да... — наконец облегченно вздохнула я.
— Это было круто! — взвизгнула Кира, вскакивая на ноги. Вот уж у кого, а у нее-то энергии всегда было хоть отбавляй. — Ты так... А потом... Раз, и заарканила эту штуку!
— Да-да, Кир, — слабо усмехнулась я. — Не кричи, пожалуйста. Голова раскалывается.
Рукой я нашарила в рюкзаке мешочек с наперстянкой и, скомкав ее в ладони, закинула себе в рот, тут же проглатывая. Черт его знает, что я буду делать по прибытию в Белую крепость без моего лекарства, но, надеюсь, того, что есть, хватит надолго.
