Но следом за желанием мелочной мести пришло осознание: и что будет, если он утонет? Ее и всех ее пиратов отправят следом.
Правда, обещания надо выполнять…
Дара, может быть, еще долго металась бы, пытаясь определиться, не хочет ли она смерти Геору — но вовремя увидела на огромнейшем осьминоге Урсулу верхом.
Что ж, какие у нее были виды на красавца-адмирала, Дара поняла моментально. Она помнила взгляд их собственной верховной ведьмы. Эта была такая же! Да, впрочем, женщины, правящие ведьмиными кланами, редко отличаются друг от друга. Сколько б верховных не перебрали горные, все одно и то же! И заканчивается это одинаково…
Но верховная горная ведьма была хотя бы красивой! Урсула этим точно не страдала. И, да, ее вполне человеческая верхняя часть тела была каким-то образом соединена с осьминожьей — колдунья вышла на охоту за адмиралом в своей боевой форме.
Мечтает о красивых детях? Просто хочет потопить того, кто приглянулся, чтоб другим не достался? Да какая разница! Раз уж Дара официально за этого гада вышла замуж, так пусть он будет хотя бы прямоходящим, а не ползучим! И желательно с нормальными легкими, а не с жабрами.
Она напомнила себе о том, что, между прочим, свободная ведьма, а значит, силы гор — ее силы, а потом медленно выровнялась, стараясь игнорировать поток воды.
— Эй! — крикнула Дара. — Оставь его в покое! Он исполнил твой долг и больше ничего не будет делать! Ты не можешь забрать его — магия накажет тебя!
Громадный осьминог медленно повернулся к Дараэлле. Ему пришлось сдвигаться на крошечный, всего в несколько градусов угол, но проделало это чудище с угрожающей медлительностью.
Урсула, восседавшая у него на голове и хищно шевелившая собственными щупальцами, осклабилась.
— Вольная сестрица в наших краях! Как неожиданно! Было ли гостеприимно наше море?
— До определенного момента, — отозвалась Дара. — Оно говорило со мной. А знаешь, что это значит?
— И что же? — Урсула подалась вперед, ласково улыбаясь.
— По его разумению, — Дара кивнула на Геора, — я — морская ведьма.
Щупальца зашевелились в два раза быстрее. Казалось, колдунья сканировала Дараэллу, пыталась определить, нужна ли им такая сестра.
— Означает ли это, что ты хочешь примкнуть к нашему братству? Если да — я даже не буду спорить, чтобы ты оставила при себе свои прекрасные ножки, — ухмыльнулась Урсула. — Они могут нам пригодиться!
В чем? В мести всем мужчинам этого мира? Дараэлла такими благотворительными миссиями пока что не увлекалась, но Урсула в свои, должно быть, двести с гаком могла и стать добровольцем.
