За её спиной мелькнул белоснежный халат — к ней подбежал дежурный врач.
Замеры давления, удаление трубок, осмотр швов, отключение одних датчиков, подключение других — Лерку вертели как куклу, заставляя отвечать, моргать, кивать, морщиться от боли и терпеть.
— Какой сегодня день? — прохрипела она, наконец.
Врач — пожилой дядька с усиками и насмешливой улыбкой — удовлетворенно переспросил:
— Сегодня-то? Сегодня уже двадцатое января.
Девушка округлила глаза.
— Двадцатое?! Не может быть…
Доктор неторопливо списывал показания приборов, отрывал и подклеивал в карту розовую ленту ЭКГ, иногда прищуривался, но при этом выглядел убедительно-довольным.
— Отчего ж не может быть? Очень даже может быть. Молодой, крепкий организм. Ну, стуктулась маленько, с кем не бывает? Верно я говорю, Рагда Алиевна?
Медсестра деловито кивнула.
Лерка попробовала пошевелить пальцами:
— Я упала?
— А ты сама что помнишь? — он присел на стул рядом с высокой койкой, из-за чего от него осталась видна только худощавая грудь в белом кителе и голова с коротко стриженными волосами и острым взглядом.
Девушка задумалась. Гаша в розовой куртке с вышитыми малиновыми бабочками и пайетками, оранжевый пуховик Романа, исполинская рука, тянувшаяся из покрытой ледяной коркой лужи, удар и мокрый синий капот.
— Меня сбила машина?! — удивилась она.
Доктор многозначительно изогнул брови:
— Мне опредёленно нравится, какие ты делаешь успехи… Если так пойдёт и дальше — утром переведём в отделение. Сейчас сестра принесёт тебе попить, а там, глядишь, и поужинаешь, — он посмотрел на часы, — надо не забыть предупредить на кухне, чтоб оставили. А сейчас спать. Сон — это самое лучшее лекарство, укольчик тебе сейчас скажу поставить, чтобы боль не беспокоила.
Он встал. Привычно дотронулся до её плеча, похлопал по-отечески.
— Маме можно позвонить?
— Даже нужно. Скажи ей, что завтра, как в палату тебя спустим, сможет прийти к тебе. И нежирный куриный бульончик пусть привезёт. Без соли-перца-фанатизма. Тебе полезно будет. Сейчас тебе принесут твои вещи.
Все та же темноволосая медсестра принесла ей белый полиэтиленовый пакет-майку, с завязанными между собой длинными ручками. Бросив в ногах, достала из него только сотовый, протянула Лере.
Движения ещё давались с трудом. Наверно, так чувствуют себя космонавты после возвращения с орбиты.
Девушка дотронулась до чёрного экрана в надежде, что аппарат оживёт. Но чуда не произошло: батарейка выдохлась в ноль. Лерка беспомощно опустила руку на одеяло, отвернулась.
