– Как ты могла, Ви?
– Росси, успокойся, я не виновата, наверное, он подслушал разговор с Анхелой и проследил за мной.
– Наверное-наверное, я же просила быть осторожнее! Что мне теперь делать?!
– Поговори с ним, он и правда, страдает.
– А как Луиса?
– Они поругались, и она переехала на их съёмную квартиру. Диего сам не свой с того дня, как ты ушла.
– Как он узнал про ребёнка?
– Я думаю, ему сказала Анхела.
– Ох уж эта, Анхела... – громко села я на диван. – Я не хочу говорить с ним, но я не против, чтобы он был отцом для ребёнка. Передашь ему моё письмо?
– Конечно. Чем займёмся сегодня?
– Пошли гулять! Погода отличная, а мне нужно, как можно больше, находится на свежем воздухе.
***
Диего начал меня преследовать. Это становится невозможным. Он караулит меня везде: около дома, возле магазинов, остановок.
Постоянно признаётся в любви и клянётся, что никогда не женится на Луисе, что будет хорошим отцом ребёнку.
Просит меня вернуться в особняк в качестве его невесты.
Но сам, даже, не поговорил с отцом о нас. Анхела рассказала.
Мне нужен был весомый аргумент, чтобы Диего перестал ходить за мной.
– Скажи, что ребёнок не от него, – посоветовала Ви.
– Ты с ума сошла! Я хочу, чтобы он отстал от меня, а не возненавидел. Нужно придумать что-то ещё. Может снова переехать и на этот раз не говорить адрес, даже, вам?
– Не вздумай! Я не позволю тебе так поступить с нами, – надула она губы. – Ты забыла, кто будет крёстной для твоего малыша?
– Не забыла, но я в отчаянии. Я боюсь, что сдамся.
Я знаю, что разбиваю ему сердце. Мне и самой тяжело. Ведь, я оставила человека, которого мне хотелось бы видеть каждый день, а не прятаться от него, целовать каждое утро всей оставшейся у меня жизни, а не просыпаться в одиночестве... Это несправедливо, но кто сказал, что жизнь – честная штука?!
***
Сегодня Фэй попросила мать-настоятельницу показать, где похоронена её мать, то есть я.
– И что ты прикажешь мне делать, Россарио? – гневалась монахиня. – Ты навлекаешь на всех нас беду. Я не могу отвести её на кладбище и сказать – вот здесь.
– Мать-настоятельница, пожалуйста, я прошу тебя, мы ведь всё это уже продумали.
– Тогда веди её сама! – хлопнула она дверью на выходе и по телу пробежали мурашки.
Мы спустились с Фэй с холма и упёрлись в невысокое, покрытое металлической краской, ограждение.
Пройдя мимо аккуратных крестов, мы, наконец, остановились.
– Вот здесь, – сказала я Фэй. – Здесь похоронена твоя мама.
Но на её вопрос – почему мы не говорили об этом раньше, я так и не смогла ответить.
