— Можете ответить своими словами, как вы это понимаете, — подбодрил их я.
В этот раз ответил самый старший из них (Семён Игнатьевич Петренко):
— Результаты французской революции видны невооружённым глазом, к власти пришли малообразованные люди, не умеющие управлять страной, и из великой Франции страна превратилась просто в Республику.
Сразу за ним добавил, его сосед (Засецкий Игорь Степанович):
— Без единого управления, даже армия превращается в толпу, а в государстве всё намного сложнее. Никак нельзя без царя батюшки.
— Смотрите, какие у нас здесь собрались идейные юнкера, — сказал я, повернувшись к Виктору Сергеевичу. — Их стремления, да при должной огранке, сделают из них истинных патриотов, которых не купишь за тридцать сребреников.
— Слушайте меня внимательно, господа юнкера. Я вам сделаю сейчас одно предложение, от которого вы можете отказаться, но в последующем оно, возможно, изменит всю вашу жизнь. Я хочу попросить у вас положить ваши жизни на алтарь служения Родине и Государю Императору.
Я предлагаю вам стать моими личными порученцами с неограниченными правами, но при этом за предательство и измену, вы будете рисковать не только своей жизнью, но и жизнью своих близких. Вам придётся забыть, кто вы и что вы, с момента своего согласия ваша жизнь будет принадлежать мне и Империи. Вы будете выявлять предателей, революционеров, взяточников, коррупционеров, провокаторов, шпионов и всех, кто несёт вред Российской Империи и существующему строю. Вам придётся стать ещё и карающей рукой правосудия. У вас будет огромная власть, но и такая же огромная ответственность. Поэтому мне сейчас нужен от вас чёткий ответ, готовы ли вы присягнуть будущему Императору в верности и служить своей стране, поставив на кон собственные жизни? — спросил я их.
— Готовы! — хором и почти одновременно произнесли все трое.
— В таком случае у вас час на сборы. Где вы будете проходить свою будущую службу и то, о чём мы сейчас говорили, должно остаться тайной и вообще запомните, что всё, что вы услышите, увидите или узнаете на службе у меня, должно оставаться государственной тайной, — сказал я им, а затем повернулся к князю и добавил. — Виктор Сергеевич, оформите данных юнкеров ко мне на должность писаря и порученца, пока я не согласую с отцом новую службу.
После этого разговора на сборы и оформление бумаг ушло ещё полтора часа. Когда все бюрократические препоны были разрешены, мы отправились к нашему поезду, который должны были уже подать.
